- А как ты расскажешь людям, жаждущим власти, что кому-то власть может быть не нужна? Ты точно так же судишь о них: считаешь, что они поверят тебе на слово и оставят в покое, как поступила бы ты. А они другие, понимаешь? Те, что жаждут власти всей душой не могут поверить, что власти можно не хотеть. Вот в чём проблема.
Марагрез с трудом поднялась с подушек и села.
- Вы хотите сказать, что меня убьют из-за того, что я не сделаю? Или потому что я... меня могут сделать королевой?
- Именно. Хорошо, что ты наконец-то поняла меня.
- Почему вы не сказали мне это прямо?
- А ты бы мне поверила?
- Я и сейчас вам не верю. Я не королева, я не принцесса, я даже... я не знаю ничего! Я ничего не умею! И я безумна. Кто захочет такую королеву? Я не смогу править!
- Поверь, это вовсе не недостаток.
- Кто может захотеть такую королеву?
- Многие. Кто сможет править от твоего имени. Например, наш Синод. Им очень нравится то, что наш малыш Римберт оказался твоим единственным другом.
Марагрез вздрогнула.
- Но я не дам никому править от себя! Даже Римберту! И... И он не может быть таким подлым и строить у меня за спиной такие мерзкие планы!
- О, малыш Римберт всей душой не хочет строить никаких мерзких планов и мечтает защитить вас всей душой. Он не такая сволочь, как кажется, на самом деле. Но если Синод потребует, он не сможет им сопротивляться. Малыш Римберт, знаешь ли, тоже не всесилен.
- Они должны понимать, что власть я, если меня заставят принять корону, никому не отдам, - угрюмо сказала Марагрез. Солнце медленно опускалось к горизонту. Город стоял в широкой долине перед устьем впадающей в Залив реки, и на западе его закрывали высокие холмы того берега, так что темнело здесь всегда стремительно и рано.
- А как ты не отдашь? Будешь сама решать все вопросы? Будешь сама вникать в самый мелкий вопрос?
Марагрез кивнула, признавая своё поражение.
- Мне нет спасения?
- Прекрати хоронить себя заживо. Ты не можешь умереть хотя бы потому, что у тебя маленькая сестра. Представь, что с ней будет, если ты всё-таки умрёшь, как мечтаешь?
- Она никому не нужна... - сердце Марагрез сжалось от вины. Она всё время забывает о сестре.
- Пф... Как только её старшая сестра-наследница перестанет закрывать ей путь к трону, она ох как станет всем нужна. Она следующая наследница после тебя.
- А ребёнок Редезы?!
- Кому он нужен? Он мал, у него есть родственники. От имени такого править не получится.
- Но я не хочу править, понимаете? Я хочу покоя! Я... я боюсь! Мне страшно! Корона убьёт меня!
- То, что ты думаешь, хочешь - никого не интересует.
- Тогда у меня нет выбора! - воскликнула Марагрез. - Я должна принять корону! Вы это хотите сказать? Бороться за трон! За трон, который мне не нужен! Он сломал жизнь мне, моей матери, и душит меня, вы понимаете? Душит! Я не могу даже выйти из дома, когда захочу, из-за него! Я эти годы жила надеждой, что когда... когда... - она задохнулась и не смогла договорить до конца. - ... я... Я живу ожиданием своей свободы!
При мысли о смерти отца весь её запал сошёл на нет. Нельзя так думать. Это плохо.
Она вздохнула и обхватила себя за плечи. Анвель улыбнулась и чуть наклонилась вперёд, взяв её за руку.
- Выбор есть всегда. Только не думай, что Мату-Ине представит тебе его в виде ангела, вопрошающего, куда ты хочешь повернуть. Или что будешь ночью горячо молиться, а на рассвете торжественно примешь решение. Это чушь. Обычно выбор никто не замечает.
Марагрез открыла было рот, чтобы возразить, но всё-таки промолчала.
- В этом вся суть, что Мату-Ине никогда не появится в искрах и блеске и не скажет - я здесь. Он везде. И испытывает нас каждый день. Испытывает так, что мы не замечаем.
- Как Мату-Ине может послать нам испытание так, что мы не заметим?
Марагрез сглотнула. Что, если она где-то уже пропустила такое испытание? Что, если невольно уже разочаровала Мату-Ине, и её судьба предрешена? Нет, не может быть. Она всегда была верной, старалась никого не обижать, не врать и не делать зла.
- А если этот выбор есть... есть ли мне спасение?
- Вполне возможно, - Анвель посомтрела на неё как-то грустно и... неодорительно. Но Марагрез уже охватила эйфория. Если Мату-Ине благоволит ей, он убережёт её. Если будет выбор, принимать ей корону - или нет, то значит, есть спасение. Она широко улыбнулась.
- Вы дали мне надежду! - Марагрез схватила Оракула за руку и с силой сжала. Морщины на лбу белой женщины стали только глубже.
- Ты ничего так и не поняла, но да ладно с тобой, - Оракул махнула рукой. - Постарайся хотя бы выжить во дворце, а то малыш Римберт расстроится.
- Обязательно. Вот увидите, всё будет хорошо!
Оракул ответила на её рукопожатие. Её улыбка вышла натужной, но Марагрез не обратила на это внимания. Окрылённая нахлынувшей надеждой и энергией, она кинулась к двери. Ей ещё предстоял долгий путь во дворец отца.