Дача, которая мне всегда нравилась, где я старалась летом проводить побольше времени, осенью и зимой навевала на меня такую тоску, что скулы сводило. В глазах Ромки затеплилась ностальгическая грусть. Еще бы, я тоже не забыла те жаркие летние ночи на этой самой даче, куда с гарантией не могла нагрянуть коварная свекровь. Она просто патологически ненавидела грядки и садовый инвентарь. Это был тот единственный момент, когда мне удалось перехитрить Ромкину мать.
Несмотря на свою ненависть к огороду, она, все-таки, пару раз внезапно наезжала сюда. По моему твердому убеждению, исключительно для того, чтобы досадить мне. Когда такое происходило, я немедленно проникалась трудовым энтузиазмом, впрягала Ромку в транспортировку навоза, который уже не первый год громоздился в углу участка большой кучей, а ее просила подержать шланг, через который наполнялся водой пятисотлитровый бак, стоящий на высоких металлических подпорках.
Видя, как мы надрываемся на ниве овощеводства, она не могла отказать в такой ерунде, как подержать шланг. Конечно, откуда ей было знать, что шланг и сам прекрасно держался и помощь ему была не нужна. Постояв так два раза на виду у всех соседей, как парковая статуя времен расцвета соцкультуры, где не хватало только надписи « свекровь со шлангом», она поняла, что здесь моя территория и отступила.
Вот о каких временах ностальгировал сейчас Ромка, оглядывая унылый позднеосенний пейзаж. А я, тем временем, не отводила глаз от заветной кроличьей клетки. Ничто не указывало на то, что в ее недрах лежат пятьдесят тысяч долларов.
- Здесь кто-нибудь остается в это время года? – спросил Ромка, оглядывая окрестности.
- Нет. Дачи не отапливаются, это не избы деревенские. – пояснила я.
- Очень хорошо. Значит, никто нас не увидит, как, надеюсь, не видел и Степу. Ну, иди производить выемку. – подтолкнул он меня к калитке.
Я неохотно послушалась. Кто же кроме меня? Дача-то принадлежит лично мне, значит и шарить в кроличьей клетке буду я. Проковыляв по мерзлой земле, я подошла ко второй слева. Открыв задвижку, заглянула внутрь. Сверток лежал у задней стенки и был слегка присыпан жухлой соломой и всякой растительной трухой. Что ж, правильно, если заглянет случайный человек, то может и не обратить внимания. Хотя, я плохо представляю такого человека, который шарит по старым клеткам.
Я достала сверток, отряхнула его и помахала им в воздухе, показывая Ромке и Ольге, что все в порядке. Они в ответ помахали руками, а мне вдруг показалось, что на соседнем участке, который был как раз за их спинами, мелькнула человеческая фигура и скрылась между хозяйственными постройками. «Показалось ли?» - тревожно подумала я, но решила пока ничего не говорить.
Мы с Ольгой снова забрались на заднее сиденье, Ромка сел за руль и машина тронулась. Я развернула сверток и нашим глазам предстала внушительная пачка долларов. Такую мне еще не приходилось видеть. Ольга удивленно ахнула. Ромка бросил через плечо косой взгляд и спросил:
- А вдруг они фальшивые? Советую вам девочки не расслабляться и со списком покупок повременить. Сейчас такие профессиональные подделки стряпают.
- У тебя на работе есть аппарат для проверки долларов? – прервала я бывшего мужа.
- Есть.
- Тогда забирай все это и проверь, а мы подождем. – и я решительно перекинула сверток на переднее сиденье.
- Но… - смутился Ромка.
- Никаких «но», мы тебе полностью доверяем, так, Оль? – повернулась я к подруге.
- Без сомнения. – ответила та.
- Тогда придется ждать до понедельника. Сейчас там все под сигнализацией.
- Ничего, подождем, да, Оль? – снова спросила я подругу.
- Конечно. – подтвердила она.
На том и порешили. Но меня не оставляла мысль о видении на соседнем дачном участке. Я даже пару раз проверила, нет ли за нами «хвоста», но так и не поняла, потому что по случаю субботнего дня машин было много и все ехали медленно.
Первой мы завезли Ольгу. Когда она вышла и машина тронулась, атмосфера внутри раскалилась, как в мартеновской печи после сверхплановых плавок. Ромка вцепился в руль и окаменел позвоночником. Я вжалась в спинку сиденья и прикинулась плюшевой подушкой.
Как много мне хотелось ему сказать в своих ночных раздумьях о нашей несостоявшейся семейной жизни. Я мечтала поговорить с ним и выяснить наши отношения, а теперь, когда такая возможность представилась, я сидела и молила Бога, чтобы Ромка не заговорил ни о чем подобном. Я боялась. Боялась, что он скажет совсем не то, что я хочу услышать, а я отвечу совсем не то, что на самом деле думаю. Дурацкая женская гордость! Сколько хлопот она доставляет своим обладательницам, но за нее, как это не парадоксально, мужчины нас часто и любят.