Выхватив из рук Ольги веревку, я начала вязать парня по рукам и ногам, благо, материала было достаточно. Когда я закончила работу, солидный конец веревки оказался не использованным и я соорудила из него очень милый бантик, чтобы не мешал. Мы с Ольгой ухватили парня за плечи и с большим трудом втащили его в квартиру, аккуратно уложив вдоль стенки в коридоре. Дверь я снова закрыла и прошла в комнату, где измученная Ольга в изнеможении лежала в кресле. Упав на диван, я тоже расслабилась.
Прошло минут десять и Ольга зашевелилась. Мне тоже пришлось открыть глаза и вернуться к суровой действительности. В нашем активе было то, что мы взяли вражеского «языка», но и только, а вот в пассиве – все остальное, включая долгое отсутствие Ромки. Я села на диване и увидела, что испачкала в крови руку. С вполне понятным чувством омерзения, я пошла в ванную и долго намыливала ладони. Вроде бы полегчало. Вернулась в комнату я уже в приподнятом настроении, но тут как раз подал признаки жизни наш узник. Мы вышли в коридор и я включила свет.
Парень щурился и извивался на полу, как опарыш. Спеленала я его на совесть. Привыкнув к свету, он узнал нас с Ольгой и грязно выругался. Я наклонилась и, глядя ему прямо в глаза, проникновенно сказала:
- Если не заткнешься, проглотишь мат вместе со своими зубами.
Я не очень надеялась на результативность моей угрозы, но парень оказался слабаком. Или он вспомнил, какие в нашем подъезде водятся свирепые старухи и решил меня на свирепость не испытывать. В любом случае, он заткнулся и только злобно сверкал глазами. Убедившись, что он лежит спокойно, мы решили вернуться в комнату, но раздался звонок у входной двери. Я подошла к глазку и с облегчением увидела Ромку.
Открыв дверь, я застала его, ошарашенно смотрящим на лужицу крови, которая успела натечь на цемент из рассеченного лба взломщика.
- Это что такое? – показал он пальцем на пол.
- Заходи, увидишь. – не без торжества пригласила я его в квартиру.
Глаза у Ромки окончательно вылезли из орбит, когда он увидел на полу прихожей связанного парня с запекшейся на лбу кровью.
- Ну, вас ни на минуту нельзя оставить. – наконец сказал мой бывший и опустился возле пленника на корточки.
Парень дернулся и его глаза стали наливаться страхом. Откуда ему было знать, что Ромка ни за что не тронет связанного человека. По себе, наверное, мерит.
- Тот самый? – спросил Ромка, взглянув на нас снизу вверх.
Мы дружно кивнули.
- Да, не повезло тебе, парень! – констатировал Ромка и сделал нам знак идти в комнату.
- Рассказывайте. – разрешил он, устраиваясь в кресле.
Мы, словно ждали этой команды, наперебой выложили ему все о последних событиях и замолчали, следя за его реакцией.
- «Язык», говорите? А что, очень даже может быть. Вы тут пока посидите, а я его поспрашиваю.
Фраза прозвучала как-то зловеще и мы с Ольгой успокоились только тогда, когда Ромка снова появился в комнате.
- Ну, что, девочки? Много он не знает, но про деньги слышал. Говорит, что чеченцы наняли его в помощники, пообещав награду. А еще говорит, что они на нас очень злые и в покое не оставят. Так что, решение об отъезде сейчас принято очень правильно. Предлагаю парня сдать в милицию. Скажем, что пытался вломиться в квартиру, они только обрадуются. Татуировочку у него на руке видели?
- Нет, а что там? – заинтересовалась я.
- Никакой художественной ценности. – успокоил меня Ромка. – Но по парню тюрьма плачет.
Он встал и направился к телефону. Милиция прибыла через пятнадцать минут. Ромка был прав, они обрадовались, даже очень. Парень оказался их давний знакомый и задолжал им кое-что. Нам выразили устную благодарность за поимку особо наглого преступника и уволокли его прямо с нашей веревкой. Да, Бог с ней, все равно использовать ее было бы противно. Только непонятно, как же ОМОНовцы его тогда во дворе прошляпили, ведь документы проверяли?
Я как раз подтирала пол в прихожей, когда снова позвонили. Ромка, как заправский конспиратор на цыпочках прискакал к двери и приник к глазку. Глядя на него, я поняла, как смешно мы выглядели с Ольгой некоторое время назад.
Ромка поманил меня рукой и заставил посмотреть. Перед дверью, часто озираясь, стояла Анна Николаевна. Я-то думала, что она неделю теперь из квартиры не выйдет, так на тебе…
Я приоткрыла свою дверь и натянуто улыбнулась.
- Оксана. – хрипло произнесла соседка, но откашлялась и продолжила. – Я его убила, да?
- Нет, Анна Николаевна, вы его только оглушили, а мы сдали его в органы. – бодро отрапортовала я.
- На органы?! – ужаснулась соседка.
- Бог с вами, Анна Николаевна! – укоризненно сказала я.