Если бы я мог вернуться в тот день, когда впервые попробовал таблетку, никогда бы к ней и не притронулся. Ладно, вру. Тогда никто и ничто не могло меня остановить. Масштабы дерьма сознаешь, только увязнув в нем по самую шею.
Как бы мне ни хотелось повернуть время вспять, я знаю, что это невозможно. Я больше никогда не стану тем Джейком, которым был до наркотиков, до смерти брата. Мне всю жизнь предстоит нести эти шрамы, следы того времени. Нельзя выйти из ада без ожогов. Не существует кнопки перемотки. Нам приходится жить с последствиями наших решений. Этому я сейчас и учусь.
— Эй, звездун, вы с Эмили уже знакомы?
Я поднимаю глаза и осознаю, что так и торчу в дверях, глядя в никуда и утонув в своих мыслях. Наверное, тот еще видок со стороны. Ник глядит по-доброму, но немного недоуменно. Так он на меня чаще всего и смотрит. Мол, не знаю, в чем твоя проблема, парень, но хотел бы помочь.
А вот лисичка глядит иначе. Примерно так, как недавно смотрела на мою сигарету, только теперь ее эмоции направлены на меня самого. Отвращение, презрение — может, отторжение? Хотя, наверное, всего понемножку.
— Привет, я Джейк.
Она улыбается, но в ее улыбке нет ни капли тепла.
— Я знаю, — просто отвечает лисичка, разворачивается и уходит в зал.
Ник неловко откашливается. Я опускаю плечи.
— Так понимаю, она не из числа моих поклонниц.
— Не волнуйся. Наша Эмили не сразу к людям проникается.
Если б Ник знал, сколько всего меня беспокоит, понял бы, что холодная встреча явно где-то в конце списка. Однако поведение этой девушки пробуждает во мне любопытство. Сквозь распахнутые двери я вижу ее огненную голову, что мелькает в зале. Мне очень-очень хочется закурить, но я сжимаю кулаки в карманах и отвечаю Нику:
— Без проблем. У меня в запасе куча времени.
Эмили
Большую часть вечера я перевариваю новость, что наш новый посудомойщик и правда Джейк Суррей. Тот самый Джейк Суррей. Да это же все равно что встретить Ксавье Долана на автозаправке «Макдоналдса».
Я немного знаю его историю, как и почти все жители Квебека в курсе трагедии братьев Суррей. Когда в апреле прошлого года умер Матье, Джейк исчез с радаров, особенно после того, как в сети появилось то неприятное видео, которое нормальный человек смотреть не сможет. Ходили слухи о злоупотреблении наркотиками, о реабилитации, обо всем в таком духе. Я не особо внимательно следила за событиями. Когда у меня самой начались проблемы, я перестала обращать внимание на чужие. Тем не менее новости заполонили весь интернет, нельзя было открыть поисковик, не наткнувшись на «обновление» статуса. СМИ изводили нас, изводили его, как я полагаю, даже если он действительно мечтал о подобной славе. Вот что бывает, когда ты звезда в маленьком сообществе вроде Квебека. Полагаю, на международной арене дела Джейка обстоят не лучше, только мне трудно найти хоть каплю сочувствия в душе, все еще полной страданий самых обездоленных. Все еще полной моих собственных печалей. У этого парня была жизнь, о которой все мечтают, а он выкинул ее в помойку за пригоршню таблеток, запитых виски. Джейк заслужил свою судьбу.
Знаю, как будущий врач я должна бы поменьше осуждать человека, тянущегося к саморазрушению, и более терпимо относиться к нему. Ник совершенно четко дал мне это понять. Когда Джейк ушел после смены, я отправилась к своему названому дяде, решив убедиться, что он не поддался излишнему сочувствию. Я люблю Ника, но знаю его склонность подбирать каждую раненую птицу. Надо сказать, он и сам страдал от зависимости. Его пороком был алкоголь, и это чуть не стоило ему семьи, прежде чем Ник взял себя в руки. С тех пор он верный защитник всех заблудших. Мне это рассказала мать; Ник никогда не говорит о том времени.
— Уверен, что хочешь нанять того парня? — спросила я, пока он заканчивал снимать кассу.
— Я уже его нанял.
— Ты понял, о чем я.
Ник молча смерил меня скептическим взглядом.
— Ты же знаешь, кто он?
— А чего я, по-твоему, его звездуном зову?
— Точно. Ну и вот.
— Что «вот»?
Ник облокотился о прилавок и терпеливо посмотрел на меня, словно сам уже пришел к каким-то выводам и ждал, пока я выскажу свои.