Гаргон и Нокихар незаметно переглянулись. За год до испытания сын вождя, в качестве благодарности за уроки метания кинжалов, учил рожденного под счастливой звездой плавать.
— Передо мной, мелочь, — грозно произнес Ракх. — Вы, недоноски, сегодня должны доказать, что можете быть мужчинами! Кто-то из вас уже показал, что достоин.
В этот момент первый помощник вождя посмотрел на Гаргона и еще двух ребят, что отличались крепким телосложением и хмурым видом.
— А кто-то, — тут Ракх обратил внимание на Нокихара, — является сыном галинхар и обыкновенным ублюдком, который на прошлом испытании победил бесчестно.
Племя заулюлюкало и заулыбалось. Вождь молчал. Нокихар уставился на гальку под ногами, сжимая руки в кулаки. По щекам Гаргона заходили желваки, он-то знал, кто спас его от неминуемой смерти. Знал и был благодарен.
— Что, молчишь? — почти впритык подошел Ракх к мальчику, нависая над ним зловещей тенью.
Нокихар привык, что Ракх постоянно его задевает, но ничего не мог с этим поделать. Второй воин в племени, первый помощник вождя. С Ракхом справиться очень непросто. Но если он ограничивался словами, то его женщина постоянно кидала в Нокихара исподтишка гнилыми фруктами и острыми камнями.
В детстве мальчик постоянно спрашивал себя: «За что? За что они все так меня ненавидят? Что я сделал плохого?» — но когда отважился задать эти вопросы вслух, в него опять полетели камни, и пришлось бежать. Потому Нокихар стал лучшим в двух вещах: в беге и метании кинжалов.
— Ну и молчи, — почти спокойно произнес Ракх, сплёвывая на песок, а потом уже громко добавил: — Тот, кто не пройдет испытание, должен будет выколоть себе один глаз. Тот, кто откажется от него, будет заживо сожжен на костре. Тот, кто позорно сбежит, лишится всех конечностей и продолжит свое существование на ветке, кормя птиц бесполезным телом!
Холодная вода сковывала мышцы, а соль больно колола глаза и нос. Но Нокихар понимал — надо терпеть. Совсем скоро приплывут хищники, и будет лучше, если удастся уплыть от кровавой бойни, найти небольшую акулу и прикончить ее. Не то испытание, где надо геройствовать...
Гаргон действовал по тому же принципу: отплыл подальше от остальных, которые пытались кучковаться, надеясь на помощь друг друга. Правила испытания это позволяли. Вдали неожиданно показались треугольные столбики плавников.
Для того чтобы привлечь водных хищников, соплеменники кинули в воду тушки только что зарезанных зайцев — именно на запах их крови приплыли акулы.
Нокихар затаился, стараясь не шевелиться. Страх сковал тело. Мальчик насчитал больше десятка акульих плавников. Те, что покрупнее, целенаправленно двигались в сторону берега — туда, где столпились менее предусмотрительные соплеменники.
Сжав покрепче кинжал, Нокихар медленно поплыл вдоль берега. Его надежды оправдались: одна из хищниц, акула-изгой, ждала, пока ее стая насытится, чтобы потом удовольствоваться остатками.
«Это акула такая же, как я: остальные ее не любят, держатся подальше», — думал мальчик.
Вдали раздались крики, там было кровавое месиво, в котором смешались человеческие и акульи тела. Воспользовавшись этим, Нокихар накинулся на свою жертву, и начался смертельный танец двух изгоев. Хищница попалась совсем не крупная, но юркая. Мальчик быстро справился с ней, проткнул глаз и, прокрутив кинжал, резко вытащил оружие. Вода вокруг тут же окрасилась в багровый цвет.
Чтобы остальные рыбы не почувствовали кровь соплеменницы, Нокихар отволок ее ближе к суше.
Когда он с добычей почти выбрался на берег, мальчика будто что-то кольнуло в спину. «Опасность!» — кричало тело. Обернувшись, Нокихар увидел, что у Гаргона большие проблемы: возле него плавали уже три рыбины, одна из которых болталась кверху брюхом. Почему-то они не совершали резких движений, не пытались тут же прикончить сына вождя, а словно играли с добычей.
Нокихар, тут же оставив свой трофей на берегу, бросился к другу, зажимая кинжал в зубах. Любое промедление означало смерть.
Несколькими резкими гребками Нокихар подплыл к Гаргону, который пытался держать хищниц в поле зрения, постоянно пятясь назад.