Однако хищник замер, внимательно смотря на Нокихара. Он, в свою очередь, тоже не совершал необдуманных резких движений. Полосатый зверь, мягко ступая, подошел к своей жертве и начал ее обнюхивать. Нокихар задержал дыхание: он был обескуражен поведением хищника. Самым удивительным стало то, что тигр неожиданно повалился на бок и преданно заглянул мужчине в глаза. После этого окрестности огласило мягкое, но раскатистое мурчание дикой кошки.
— Этого не может быть! — вслух произнес Нокихар, пораженно глядя на живот тигра. Между третьим и вторым ребром было заметно рыжее пятно в форме цветка. Воспоминания тут же унесли Нокахара на пятнадцать лет назад, когда он спас маленького тигренка.
Нокихар неуверенно дотронулся до пятнышка, внимательно смотря за реакцией тигра: тот лишь громче заурчал, будто радуясь неожиданной встрече.
— Старина, — прошептал Нокихар, аккуратно поглаживая огромную кошку. Страх тут же пропал. Разумеется, мужчина понимал, что это хищник, и если ему что-то не понравится, то он, Нокихар, тут же пострадает. Но, несмотря на это, рожденный под счастливой звездой обрадовался тому, что встретил старинного друга. Именно он в детстве выслушивал все его жалобы на племя и своим влажным носом подбадривал мальчика, радуясь его приходу, будто ручной кот.
Близилась ночь, а уже к завтрашнему вечеру полагалось вернуться в племя, иначе испытание будет считаться непройденным. «Интересно, как там Гаргон?» — засыпая на животе у тигра, подумал Нокахар.
На следующий день полосатый зверь проводил Нокихара, тащившего на крепких пальмовых листах тело ягуара, до самой границы между дикими джунглями и ближними к племени. После чего, утробно рыкнув, будто прощаясь, тигр побежал обратно.
Жители деревни устроились у костра, заунывно напевая. Это насторожило Нокахара. Он бросил безжизненное тело дикой кошки прямо перед ними, после чего стал глазами искать мать.
— Где Нирами? — спросил Нокихар у жены Ракха.
— В паланхаре Була, — презрительно выплюнула она.
Нокихар тут же направился к Шаману. Сейчас он воин, значит, может бросить вызов любому члену племени. Пришло время...
Резко отдернув полог, мужчина тут же растерял всю свою уверенность. Его мать держала глиняный кувшин, от которого исходил резкий аромат, а Бул нагнулся над бледным телом Гаргона.
— Что случилось? — прошептал Нокихар, подбегая к столу, на котором лежало тело его друга. — Он жив?
— Сынок, — всхлипнула Нирами и, тут же выпустив глиняный кувшин, подбежала к Нокихару, крепко его обняла. Кувшин разбился, и вся жидкость, перемешавшись с осколками, разлилась по полу.
— Криворукая галинхар, — ругнулся Бул, но на него никто не обратил внимания.
— Он жив? — повторил Нокихар, крепко взяв мать за плечи.
— Без сознания, — со слезами на глазах ответила женщина. — Он еле донес эту бжитхирскую кошку. И... Он теперь не станет вождем, — ее последние слова слились со вздохом облегчения Нокахара. «Он жив! Мой единственный друг жив...Слава Великому Гогду».
Подойдя ближе к Гаргону, Нокихар увидел, что у того исполосована рука и не хватает нескольких пальцев. «Бжитхири!»
По обычаю в племени Хдобхар вождем смог стать лишь тот, кто абсолютно здоров.
— Что это была за кошка? — хрипло поинтересовался Нокихар.
— Лев, — ответила мать.
— Ясно, — будто равнодушно ответил Нокахар. — Бул, когда он очнется?
— Он потерял много крови, а из-за этой криворукой галинхар я не смогу сразу дать ему зелье. Только к завтрашнему утру.
— Тогда завтра утром обсудим, какую галинхар ты имел в виду, — спокойно, но жестко ответил Нокихар.
— Сынок, — неуверенно произнесла мать. — Не надо так с ним, он помогал.
— Бжитхири! Ты его еще и защищаешь?! — громко ругнулся мужчина, после чего вышел из провонявшего кровью и зельями паланхара.
Сидя на влажной траве, Нокихар наблюдал за звездным небом. Это с самого детства успокаивало его, позволяя прочистить мысли.