«Ловким прыжком Дзаго оказался на палубе. Знаком он приказал гвардейцам идти вниз по лестнице, в то время как сам рассчитывал воспользоваться неразберихой, чтобы подложить куда-нибудь запретные книги.
Однако, спустившись в трюм, тайный агент понял, что дело еще не окончено: похоже, отправить Казанову за решетку будет сложнее, чем ожидалось.
Глава 37
Расплата
Увидев входящих гвардейцев, Казанова сразу понял, что оказался в самом что ни на есть отчаянном положении.
— Синьор Казанова, вы арестованы! — заявил один из них. — Вам придется пройти с нами, по доброй воле или принудительно.
Такое начало не предвещало ничего хорошего. Не теряя времени, Джакомо толкнул Франческу в угол, а сам проворно извлек из-под ковра ножны и выхватил шпагу. Гвардейцы тоже обнажили оружие.
— Синьор Казанова, я не советую вам…
Представитель закона не смог закончить фразу, потому что Джакомо кинулся к нему и ударил в подбородок эфесом шпаги. Голова гвардейца дернулась назад, и он повалился на второго солдата, стоявшего у него за спиной. Вместе они рухнули на пол, с грохотом опрокинув стулья и разную мелкую утварь.
Третий гвардеец атаковал Казанову сбоку. Джакомо успел заметить сверкнувший клинок и в последний момент уклонился от удара, а затем повернулся и отразил новый выпад. Шпаги скрестились со зловещим лязгом. Пока гвардеец пытался сообразить, как это Казанове удалось так ловко защититься от его атаки, Джакомо уже вытащил откуда-то заряженный пистолет и нажал на курок, выстрелив в упор. Он не собирался убивать своего противника, поэтому целился в плечо, но и этого было достаточно: гвардеец закричал, выронил шпагу и принялся зажимать рану второй рукой. Чтобы окончательно обезоружить его, Казанова ловко оттолкнул шпагу в угол помещения.
От выстрела трюм лодки наполнился голубоватым дымом, а грохот ненадолго оглушил остальных гвардейцев. Воспользовавшись этим, Джакомо поспешил обезоружить и четвертого противника, со всей силы ударив его по голове рукояткой пистолета.
Тем временем Дзаго отнюдь не бездействовал: он вытащил из-под накидки книги и рукописи и спрятал их между другими фолиантами на первой попавшейся полке. Двое гвардейцев, которые повалились на пол, вскочили и обнажили шпаги. Пистолет Казановы был разряжен, а Франческа в ужасе смотрела на него.
Из людей Дзаго один был ранен, второй — без сознания. Тайный агент тоже вытащил оружие — свою любимую неаполитанскую шпагу с эфесом, отделанным серебром. Со зловещей ухмылкой он произнес слова, которые мечтал сказать уже давно.
— Сдавайтесь! У вас нет никаких шансов уйти от нас, — заявил Дзаго и, словно желая предать больше веса своей речи, наставил шпату прямо на Казанову, как будто намеревался проткнуть его насквозь.
Пока гвардейцы медленно приближались к Джакомо с двух сторон, заставляя его отступать к деревянной стене, Дзаго продолжил:
— Ну же, сложите оружие, у вас нет другого выбора. Сдавайтесь, и мы сохраним вам жизнь. Вы же не хотите, чтобы с девушкой приключилось что-нибудь нехорошее?
Джакомо бросил на него взгляд, полный ненависти, но Дзаго и бровью не повел.
— Сдавайтесь, вы арестованы.
— В самом деле? — раздраженно переспросил Казанова. — И за что же? За то, что я защищался от пятерых вооруженных мужчин, которые ворвались сюда, чтобы убить меня и мою возлюбленную?
Дзаго покачал головой.
— Нет смысла хитрить, вы прекрасно знаете, почему мы здесь.
Не говоря больше ни слова, он протянул руку к книжному шкафу, в который всего пару минут назад положил запрещенные труды. Злорадно усмехаясь, агент инквизитора с победоносным видом извлек оттуда «О нравственной добродетели» Плутарха и потряс им перед носом у Казановы.
— Знаете, что это означает? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Священная конгрегация Индекса объявила эту книгу еретической, думаю, мне не нужно объяснять, чем грозит ее хранение.
Глядя на то, как отвратительный тип с грязными пепельными волосами и гнилыми зубами берет в руки книгу и выдвигает нелепые обвинения, Франческа поняла, что больше не может молчать. Она отлично видела, как всего несколько минут назад он сам и положил на полку фолиант, который теперь предъявлял как доказательство вины Джакомо. Необходимо было вмешаться.
— Синьор, вы сами принесли эту книгу, — взволнованно воскликнула она. — А потом воспользовались суматохой, чтобы спрятать ее в шкафу. Я все видела, не отпирайтесь!