Выбрать главу

Снова предложил Оксане, но та отказалась.

Затем старик уселся обратно на матрас с большой кружкой чая, долил в нее чего-то горячительного из фляжки и принялся выспрашивать Оксану о здоровье ее дедушки и всех членов семьи.

Пришел черед вопросов о самой Оксане и чем она планирует заниматься после окончания Университета.

Поездка длилась больше часа. 

Черная Газель лавировала в потоке машин на московских улицах и, к удивлению Оксаны, старик Иван оказался замечательным водителем. Стремительным и уверенным. 

Он легко крутил руль и переключал скорости, ловко перестраивался из ряда в ряд на открытое место, там где движение шло быстрее. Мчался, когда позволяла местность, выезжал на свободные тротуары и обочины, трамвайные пути. 

Разворачивался на перекрестках. Видя впереди затор, он ловко объезжал его дворами.

Доехали, когда уже начало темнеть. Оказались за Мкадом в промышленной зоне. Выгрузились у большого склада. 

Оксана разминала затекшие ноги и оглядывалась, выйдя из авто после Кости. Слюдяной шар висел над стариком чуть сбоку, мягко освещая местность.

Подошли к запертым воротам. Костя сделал движение кистью и замок щелкнул. 

Вошли внутрь. Там было темно и тихо. 

Шар над костиной головой освещал радиус трех метров, слегка потрескивая. 

Вокруг множество маленьких клеток. Пустых, с открытыми дверцами. Стоят рядами и друг на друге. 

Пройдя немного вперед, ближе к центру склада, обнаружили то что искали. 

Большая пентаграмма на полу. Круглая, размером примерно два метра, со множеством выступающих лучей. Начертана черным углем, также латинские письмена.

— Хм, любопытно, — пробормотал Костя. 

Обошел пентаграмму. Шар мягко плыл за ним по воздуху. 

Попробовал шагнуть внутрь. Но пентаграмма не поддалась. 

Старик словно уперся в натянутую пленку. Вокруг его тела побежали медленные темно-красные всполохи и извивающиеся струи. Показывая где в воздухе обозначены стенки пентаграммы, до того бывшие невидимыми. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Вот зараза! — Костя шагнул назад и выругался. 

Багровое свечение в воздухе погасло. 

Оксана и дед Иван наблюдали за Костей. Девушка с интересом и легким страхом, Иванушка же безразлично. 

— Защиту дополнил Клаус! — процедил Костя, поскреб подбородок. 

— Та шарахни ее, тудыть! — прошамкал дед Иванушка.

— Старшее поколение как всегда глаголет истину! — серьезно выдал Костя и поднял вверх указательный палец. — Попрячемся!

Дед Иван осторожно за руку увел Оксану чуть подальше от пентаграммы. Костя поспешил за ними. 

Чуть поодаль обнаружился большой стол.

Старики повалили его на бок, столешницей к пентаграмме. Спрятались за ним, присев на пол. 

— Ну что, концентрируем! — Костя притянул к себе шар. Взялся за него обеими ладонями.

Тот засверкал и заискрился, издавая шипение. 

— А теперь рок-н-ролл! — старик встал и, широко размахнувшись, запульнул шар в пентаграмму. Сам тут же сел обратно.

Бух-будух! Раздался оглушительный грохот. С потолка посыпалась штукатурка. Над столешницей со свистом полетели проволоки — остатки от прутьев клеток. 

Один из штырьков со звоном впился в столешницу и выглянул острой зазубриной возле лица деда Иванушки. 

Тот глядел на мерцающий острый кончик невозмутимо пережевывая что-то, козлиная бородка скакала вверх-вниз.

— Ии-яя-ууу! — к ногам Оксаны приземлилась кошка бенгальской породы и с шипением впилась ей в голень. 

Костя тут же отцепил сбрендившую контуженную кошку и она не успела причинить вреда. Где-то недалеко посыпались стекла. 

— А, ну вот и все! — Костя встал, поглаживая успокоившуюся котяру. — Вэлком ту Раша!

 

Хозяйка

На белую резиденцию опустилась тревожная тишина. 

И это несмотря смотря на то, что во дворе было полно народа. 

Собралась почти вся семья Морозовых. Во всяком случае, взрослые. Совсем уж маленьких внучат конечно не повезли в такую даль.

Старшая — Стужа Морозова с мужем, привьюжили с Дальнего востока. 

Средняя — Вьюга с Урала, также с мужем. 

И младшая Морозова — Метелица, мама Сонет, с мужем Бураном из Краснодара.

Матушка Зима сидела в ледяном кресле-качалке на крыльце. 

Не смотря на столетия прожитые с Морозом, выглядела она отлично. 

Высокая и стройная, с тонкими, изящными чертами лица, лишь слегка тронутыми морщинками.