— Она думала папа её убивает… Её любимый папа… Что она испытала тогда…
— Послушай Родион, послушай меня…
— Это я изобрёл эту проклятую технологию. Это я их всех убил.
— Ты делал всё из лучших побуждений, потому что хотел помогать людям. Так помоги им сейчас. Исправь всё. После Олафа будут другие.
Если убьёшь себя, будут ещё жертвы. — У меня нет больше сил.
Домра поднялся на ноги, скрипя от боли. В глазах начинало темнеть.
— Я бросил жену, когда дочери было двенадцать — променял на работу и выпивку. За пятнадцать лет мне так и не хватило смелости попросить прощения. Настасья не хочет меня знать и поделом мне. А я все бы отдал, чтобы вернуть упущенные годы. Потому что, видя, как ты любил Владу, как она любила тебя, я понимаю чего лишился. У вас были эти моменты счастья, просто помни их, сохрани. И неси людям, которым тяжело, которым больно также как тебе. Делись с ними, учи их любить по-настоящему.
Родион уронил пистолет. За окном послышались сирены полицейских машин.
Обессилев окончательно Домра, упал. Сквозь наплывающую пелену он видел перед собой среди трупов, крови и грязи только Родиона. Этот человек был чистым, и душа у него была светлой.
Домра пришёл в сознание через несколько дней. Врачи сказали, он потерял много крови, но ему повезло.
Заявился Афанасий Петрович, рассказал, что Родиона оправдали — в СОНМ нашли доказательства внедрения ложной памяти. Компанию закрыли, всё оборудование опечатали. Парламент готовит закон о запрете коррекции личности, так как опасность её применения превалирует над пользой.
— Губернатор настоял на твоём восстановлении в должности. — Нет, с меня хватит.
В вестях показывали, как Родиона выводят из зала суда. На его лице отражалось смиренное спокойствие.
— И где он теперь? — спросил Домра.
— Может быть, поехал на запад и попытается начать всё сначала.
— Любое хорошее начинание человека неизбежно тонет в крови.
— Главное, чтобы оставались те, кому не всё равно.
Афанасий Петрович пожелал выздоровления, попрощался и ушёл.
Домра задремал, а когда проснулся, увидел перед собой Настасью. Сначала решил, что это сон. Мало ли что добавляют ему в капельницу. Однако потом понял, что всё происходит наяву — он впервые видит её повзрослевшей, такой какой не мог видеть во сне.
Какая же она красивая. Домра разволновался, как школьник на первом свидании.
— Мне пришло письмо, — начала говорить она после долгой паузы, в течение которой, они молча смотрели друг на друга. — От твоего друга. Он написал, как все было на самом деле. Ты рассказывал ему обо мне. Что тебе жаль…
Она заплакала. Он взял ее за руку, она прильнула к нему в объятия и зарыдала навзрыд.
— Папа…
— Не плачь любимая, теперь всё будет хорошо.