«Я хотел бы… с тобой… сегодня вечером».
Она огляделась, чтобы убедиться, что никто из других бортпроводников не находится в пределах слышимости. Общение с пассажирами, конечно, не поощрялось. — Возможно, — сказала она. 'Позвони мне.' Она дала мне свой номер телефона и поспешила уйти.
Внизу пушистые белые облака время от времени скрывали глубокую синеву моря. Небольшие песчаные острова, окаймленные пальмами пляжи появились в поле зрения и быстро исчезли за нами. Самолет несся в сторону Антигуа. Я рухнул на стул и подумал о Джиме Райнере. Интересно, как он себя чувствовал на прошлой неделе, летя тем же рейсом? Был ли он взволнован, потому что вернулся на работу? Были ли у него предчувствия? Я покачал головой. Беспокойство не продвинет вас дальше в нашей профессии.
Я пил ром и смотрел в окно, пока самолет не начал снижаться в плоскую коричневую местность Антигуа. Воздух в самолете был горячим и гнетущим, пока мы стояли на земле для дозаправки. Здесь никто из пассажиров не вышел, а вышла только одна пассажирка.
Я смотрел, как она идет по бетону, рядом с ней шел огромный черно-коричневый пес. Собака была почти так же заметна, как и женщина. Почти, но не совсем. Она остановилась и нетерпеливо огляделась. Слуга, чье черное лицо блестело от пота, мчался через поле, таща телегу, на которой стоял большой ящик с дырками в боках. Женщина наклонилась вперед и произнесла команду на ухо собаке. Животное послушно прыгнуло в открытый ящик. С неохотой слуга потянулся, чтобы закрыть коробку, но тут же отпрыгнул назад. Женщина сердито отмахнулась от него и сама закрыла загон. Слуга вздохнул с облегчением и начал везти ящик в грузовой отсек. Я потерял его из виду и обратил внимание на женщину, поднимавшуюся к кабине. Через несколько секунд я уже сидел рядом с Аней Шааль.
Буквально вчера то же самое лицо смотрело на меня из аудиовизуального фильма, а теперь ожили данные с данных АХ . Аня Шааль, 26 лет, рост 1,75 м, вес 105 фунтов, родилась в Австрии, окончила Венский университет и возглавляет отдел по связям с общественностью организации НЕФТЬ. Совпадение конечно, но я никогда в это не верю. Я ни на секунду не поверил, что Аня Шааль случайно сидит рядом со мной. Кстати, вовремя. Это избавило меня от необходимости искать ее. Она медленно шла по проходу, ее светлые волосы были зачесаны назад, зная о жадных взглядах продавцов холодильников и открытой зависти и враждебности их жен. Я должен был признать, что она проделала большую работу. Она улыбнулась, садясь рядом со мной. Ее длинные ноги скользнули на место за стулом перед ней, обнажая достаточно загорелых бедер, чтобы было интересно. Я вернул ей улыбку и кивнул. Ее полные груди мягко покачивались под блузкой.
Мы не разговаривали, пока самолет не поднялся в воздух. Она повернулась ко мне и сказала капризным голосом, который, казалось, не принадлежал ее жестким голубым глазам; «Они не хотели, чтобы Бруно летел сюда со мной».
«Ему бы понравилось лежать у меня на коленях».
Теперь она действительно посмотрела на меня в первый раз. Ее глаза слегка сузились. Она, казалось, оценила меня и не стеснялась, потому что я знал это.
Она спросила. — Ты едешь на Тринидад? Ее немецкий акцент был тяжелым, но не неприятным.
Я кивнул.
"На карнавал?"
— Думаю, да, — согласился я. Она выглядела удивленной. Это как львица, которая решает, какую антилопу разорвать на части.
— Ты не знаешь, зачем едешь в Тринидад? она смеялась над этой глупостью . — У вас должна быть причина для вашей поездки, не так ли?
Одно было свойственно Ане: она не давала открыть рот. Я мог бы помочь даме на ее пути. «На самом деле, — объяснил я, — я на самом деле не еду в Тринидад. Я проезжаю мимо только по пути в Баранкилью, Колумбия».
— А, — сказала Аня. — Вы занимаетесь нефтяным бизнесом?
'Нет. Газетой.
— У вас есть газета? — намеренно невинно спросила женщина. Я получил полный заряд. Я засмеялся. 'Ну нет. Я работаю на нее, я репортер.
Ее глаза загорелись. «Какое приятное совпадение. Я также работаю в новостях». Она легко рассмеялась. По крайней мере , я работаю с журналистами. Вы, конечно, слышали об Организации промышленных ограничений.
«Организация промышленного ограничения?» — повторил я. — Нет, я не могу сказать, что когда-либо слышал об этом.
'Посмотрим? Я плохо делала свою работу. Если бы я знала о вас, вы бы сразу узнали это имя. Она пристально посмотрела на меня. «Я Аня Шааль, руководитель отдела по связям с общественностью этой организации. Мой босс, Адриан Брекер является её директором. Скоро весь мир услышит о нашей организации».
- НЕФТЬ, - нарочно тупо повторил я.
— О да, — с энтузиазмом сказала Аня. «Мы международная организация. Сегодня в десять часов мы проведем пресс-конференцию в отеле Royal Trinidad. Вы должны прийти, потому что вы репортер. А потом на вечеринку, да?