Однако Оттон I не успокоился захватом нескольких земель в Италии и вновь попытался претендовать на большее. А когда Никифор вернулся после очередной победы в Финикии, он получил сообщение, что его полководцы разгромили войска императора Оттона I в Калабрии. Именно тогда и появился с дипломатическим поручением Оттона I епископ Кремона Лиутпранд. Он прибыл с предложением заключить династический брак сына Оттона I с дочерью Константина Багрянородного Феофаной с надеждой получить в Южной Италии в качестве приданного Апулию и Калабрию. Этот хитрый и корыстный ход не понравился императору Византии, и он возмущенно заявил о том, что не мешало бы Оттону I прежде всего восстановить независимость Рима, а потом уже клянчить за такую красавицу приданное.
Вообще Лиутпранд был принят Никифором сдержанно, и к нему отнеслись скорее как к соглядатаю, чем как к послу. В личной беседе Никифор дал понять послу, что для восстановления справедливости у него есть огромные возможности - могущественный военный флот, который прекрасно показал себя при возвращении империи острова Крита и с помощью которого он может уничтожить любой прибрежный город, не говоря уже о непобедимой армии. По словам Лиулранда, базилевс заявил следующее: «Воины твоего государя не умеют ни ездить на конях, ни вести пеший бой. Их длинные копья и огромные щиты, тяжелые панцири и каски мешают им в сражении, - и, рассмеявшись, добавил, - им мешает их обжорство, их бог - чрево, они пьяницы и трусы».
Конечно, Лиупранд не был доволен приемом, которое оказало ему византийское правительство. Он был возмущен тем, что на торжественном приеме и на последовавшем потом обеде болгарский посол был посажен выше епископа, а царь Петр был назван базилеус. Это, конечно, было сделано специально для примирения с Болгарией и сглаживания оскорблений Никифора при предыдущей встрече. Никифор прекрасно понимал, что если Болгария присоединится к Германской империи, то ему придется воевать на два фронта. Это было тяжело и физически, и материально.
Византия называла Болгарию Мисией. Болгарское царство - в основном славянское с примесью тюрок (верхушечный слой). Это государство особенно возвысилось при царе Симеоне Борисовиче (885-927 гг.). Он воспитывался вместе с сыновьями императора Михаила и был единственным наследником болгарского престола. Греки уговорили его принять монашество с надеждой, что после смерти царя Бориса легко будет присоединить Болгарию к Византии. Но сразу же после ухода царя в монастырь Симеон скинул, а вернее, сбросил рясу и бежал на родину, унося с собой непримиримую ненависть и вражду к грекам. Толпы людей встречали вернувшегося, как им казалось, из заточения в Византии молодого царя всеобщим признанием и поддержкой. Симеон, обладающий знаниями и культурой, владеющий тремя языками, богословским учением, разбирающийся в политике и знающий все формы и средства воинской подготовки в Византии, сумел создать образцовую мобильную армию. При нем Болгария достигла наивысшего расцвета и могущества. Он чуть не овладел Константинополем. Что мешало ему это сделать? Видимо, любовь и боязнь разрушения этого мирового города, где он воспитывался и возмужал. Бывшие императоры Лев и Роман платили Болгарии дань. При Симеоне Великом Болгария отняла у Византии огромную территорию, оставив у греков в Европе лишь Константинополь, со всех сторон окруженный болгарскими землями. Вот чего стыдился помнить и знать Никифор Фока. А сейчас для него Болгария была землей неизведанной, незнаемой, и чего от нее следовало ожидать? Но одно он твердо знал: что в конце концов она должна покориться ему. А для этого все способы хороши. И часто в разговоре со своими полководцами и единомышленниками начальниками фен говорил: