В ряде книг и статей, вышедших уже в советское время и посвященных выдающемуся русскому летчику Петру Николаевичу Нестерову, утверждается, что до его выхода на авиационную арену в 1913 году отечественные летчики летали «блинчиком», с широким заходом, боясь сколько-нибудь накренить самолет при поворотах, не говоря уже о крутых виражах. Эти представления верны лишь для общей характеристики состояния пилотирования в начальный период развития авиации в России, особенно военной. Но и тогда (как и во все времена) передовые искусные летчики вносили в управление самолетом новое, развивали летное искусство. Кстати, совершенствованию пилотирования во многом способствовали авиационные состязания. Чтобы выиграть победу, надо было «изобретать» новые эволюции, новые маневры аэроплана в воздухе. Анри Фарман, например, решил первым пролететь по кругу, за что был обещан большой приз. Опыт велогонщика подсказал ему, что для выполнения задачи надо делать крен. Этот первый крен аэроплана был небольшим, но позволил пилоту замкнуть круг в один километр. Ученик Анри Фармана — Михаил Ефимов, в прошлом мотогонщик, делал уже крены на виражах до 45 градусов. Развитие, как известно, идет от простого к сложному. К сожалению, изобретатели первых эволюций аэроплана в воздухе, первых пилотажных фигур остались безымянными. Нам неизвестно, принадлежит ли Ефимову мировой приоритет исполнения крутой спирали. Но у себя на родине он применил ее первым — так же, как и крутые виражи с креном 45 градусов. Эти фигуры, наряду с планирующим спуском, пике и другими эволюциями, которыми Михаил Ефимов прекрасно владел еще в начале 1910 года, вошли впоследствии в комплекс фигур высшего пилотажа. Через три года П.Н. Нестеров успешно продолжил дело его и других зачинателей летного мастерства.
— Николай Егорыч! — воскликнул кто-то из кружковцев.
Освободившись после лекции, в лабораторию энергичной походкой вошел профессор Жуковский. Обнял Ефимова.
— Спасибо, друг мой, что не забыли моей просьбы! Надеюсь, вам не было скучно с этими юношами? Нет?.. Ну и славно!
Один из студентов, пододвинув неуклюжий ящик на треноге, попросил:
— Николай Егорович, всем очень хотелось бы сфотографироваться на память о встрече…
— Изволь, голубчик, изволь. А вы, Михаил Никифорович, не возражаете?
— Буду рад.
Профессор усадил рядом с собой Ефимова и слегка расправил пышную седую бороду. Справа, слева, ниже и выше расположились студенты. В их взглядах — сознание всей важности момента: они фотографируются с выдающимся ученым и с первым соотечественником, покорившим небо!..
Беседа в лаборатории затянулась, но никто не спешил уходить. Увлеченно слушают студенты рассказ первого русского авиатора… Многие из них станут впоследствии крупными авиационными деятелями, конструкторами, летчиками. Когда их, убеленных сединами, спросят, кто увлек их мечтой покорять высоту, они с благодарностью вспомнят в числе первых Михаила Ефимова.
Сольвейг
В Севастополь Михаил Ефимов отправился вместе с Седовым, которому предложил в школе место механика, своего помощника. Но прежде всего друзья решили проведать милую сердцу Одессу. В вагоне поезда мимо их купе стремительно прошагал громадного роста мужчина. Яков Иванович невольно выглянул в коридор. Великан уже взялся за ручку двери, ведущей в тамбур, когда его остановил возглас:
— Иван Михайлович!
Оказывается, и богатыря потянуло в город у Черного моря, город, где он провел много лет своей жизни и где его, волжанина по рождению, все считают одесситом. Покойный капитан Мациевич помог ему окончить летную школу Фармана. Но авиационная карьера всемирно знаменитого борца-тяжеловеса начиналась не совсем удачно. Совершая свои первые публичные полеты в Харькове и Воронеже, Заикин терпел аварии, падал. Сам он отделался благополучно, но аппарат получил серьезные повреждения. Ремонт обошелся, что называется, в «копеечку». В Москве он, правда, немного поправил дела. Но из долгов не вылез.
— Эх, Миша, — вздохнул Заикин, — и когда я расплачусь со своими меценатами? Сборы ведь с полетов теперь никудышные. Да и виражи не очень удаются. Куда мне за тобой угнаться! У тебя ведь талантище.
— А я тебе, Ваня, вовсе не конкурент. Предложили вот работать инструктором школы авиации.
Друзья выходят из поезда и тотчас окунаются в знакомую атмосферу любимого города. За ними по пятам ходят почитатели. Их забрасывают вопросами.