Не помню, чтобы я когда-нибудь прежде испытывал такой восторг! Шарф зацепился за упавший стул и, протянувшись за Машей длинной беззубой змеёй, остался лежать на полу.
На пороге экстрасенс столкнулась с внезапно явившейся Катей, оттолкнула её и стремглав побежала за патроншей, только серьги зазвенели ездовыми колокольчиками. Из рук потерявшей дар речи Катерины на пол выскользнул пакет. С завтраком, — я понял это, когда увидел выкатившееся румяное яблоко:
— Да что у тебя здесь… не лаборатория, а дом свиданий. Одна налетела на меня в коридоре, другая здесь, — Катя покачала головой, подобрала яблоко, вытерла его о рукав кофточки и злобно откусила большой кусок, а разглядев раскрытый шкаф, удивлённо взглянула на меня и добавила: — Ты что, прятался от этих фурий в шкафу?
Я расхохотался, приобнял Катю и усадил её на диван.
— Ты у меня прелесть, честное слово. Почти так и было.
— Я ему завтрак готовлю, по городу за ведомостями, как дура, бегаю, а ему всё нипочём, табуреточку в шкаф поставил, тёток незнакомых позвал и ещё улыбается, — её обиженное личико вызвало у меня новый приступ умиления.
— Нет, ты действительно неподражаема, — я обнаглел и примирительно чмокнул секретаршу в щёку. Вспыхнувшая Катя совершенно не знала, как себя вести — кажется, подобного меня она видела первый раз в жизни. — И я тоже. Оба друг друга стоим. Так что лучше пойдем в кафешку за углом, там завтракать приятней, да и никто придираться не будет, если с собой принесем, а закажем по чуть-чуть.
— Да что сегодня с тобой приключилось? — произнесла она, растерянно наблюдая за мной, выкручивающимся перед столом. — Цыганка какая-то, бизнес-леди. Ты во что играл, Антон? Кто эти женщины?
— Катенька, милая моя, ты их не знаешь, до вчерашнего дня и я не знал, позвонил по объявлению, так вышло. Я отомстил, нет, не просто отомстил, за женщину отомстил. Вот этой самой, как ты сказала, цыганке. Я её на чистую воду вывел, до конца дней теперь будет каждого угла бояться, — я и дальше нес какую-то околесицу, восторгаясь собой, несколько раз прикладывался то к пунцовой щёчке девушки, то к ее пухлым пальчикам, пахнущим грушовкой, покуда не смутил окончательно; не зная, как остановить меня, Катерина резко отстранилась:
— Я на твой «шестисотый» покупателя нашла, — тихо сказала она. — Сосед мой по этажу.
Я разом смолк, будто получил по голове. Только часто моргал, приходя в себя, возвращаясь к себе прежнему, через силу припоминавшему, кто он такой на самом деле. Будто в чужую шкуру влез и никак не хотел её сбросить — уж так приятна сердцу и удобна оказалась, словно по мне обновлённому скроена. И зачем вылезать, если все легко и свободно, ведь такое дело провернул. Сам не мог поверить, покуда не увидел убегающую колдунью, не поднял и не положил на стол пятнистый шарф: вот он, первый из многих последующих трофеев, которые мне предстоит принести в свою пещеру и развесить по стенам, дабы уверить всех в новой моей сущности, и пусть поражаются ей. Особенно та, что сидит с каменным взором глядя на шарф, точно на убитую только что мамбу.
— Ведёшь себя, как Павел, — неожиданно сказала Катерина. Я поднял взгляд, не понимая, долго молчал, потом брякнул:
— А он, что к тебе…
Вместо ответа она подала мне номер телефона и мой мобильник.
7
Пока я тупо разглядывал экран аппарата, Катя сидела, глядя в окно. Как на следующий день после того, как мы с ней, вернее, как я её…. На сердце сделалось нехорошо. Волна победной радости схлынула, оставляя после себя холодный мокрый песок.
Я поежился, отошел от стола, стал набирать номер, глядя в пол, на то самое место, где валялся шарф, перевел взгляд на шкаф, на дверь, вовсе вышел в коридор, — и тут абонент ответил. Сухой начальственный голос, не бросавшийся лишними словами, каждое из которых слишком ценно, он буквально выцеживал фразы по капле; пока мы добрались до сути, до восьмидесяти тысяч долларов, прошло двадцать две минуты разговора.
— Мне главное внешний вид и документы. Я искал именно эту модель, — на эти два предложения у него ушло две минуты. — Договоримся на месте, — разговор меня вымотал начисто, я устало согласился, вернулся в кабинет.
— Берет? — только и спросила Катя. Я кивнул: