— Фыр-фыр! Фыр!
— Малыш, не переживай. У него всего лишь приступ отторжения. Он выживет… Должен, по крайней мере.
Уверен, она специально проговорила это таким тоном, дабы я переживал за старика ещё больше. Играет с нами, как с куклами.
Да я ведь знал это с самого начала! Знал, что у неё скверный характер ещё до того, как бросил деревяшку в лужу крови. Знал и был готов заплатить любую цену, лишь бы родной мне человек выжил.
Платить мне не пришлось ничем, но меня заставили смотреть, как он мучается, без возможности помочь. Остаётся лишь молиться о его благополучии…
Молиться⁈ И кому я собрался молиться⁈ Вот ей⁈ Той, кто с надменный лицом сидит на своём троне и наслаждается чужими страданиями?
Не в силах больше смотреть, я зажмурил глаза и опустил мордочку вниз. Но хрипящие звуки его конвульсий продолжали разноситься в моей голове, и даже сосредотачиваясь на шуме дождя, я продолжал видеть образ как он задыхается.
— Кхе-кхе… Кхе…
Услышав отхаркивающий кашель, я обрадовался тому, что старик выжил. Но стоило мне поднять морду, как я тут же увидел те самые холодящие, горящие жаждой убийства глаза:
— Эльфийская ведьма! Мать его земли! Ты что со мной сделала⁈
Вместо ответа богиня посмотрела на взбешённого человека и коварно улыбнулась. Но старик не остался без ответа. Ведь сама природа решила поддержать его недовольство.
Недалеко от кровавой поляны сверкнула молния, и последующий за ней крик старика растворился в протяжном грохоте:
— Хельта!!!
Сорняк — Глава 6. Мать земля
Великая мать земля знаменита тем, что её дары находятся на грани между божественным проклятием и благословением. Даже герои, что положили жизни во служении, рискуют заполучить подарок с рядом недостатков.
Истекающий кровью человек за период долгой жизни совершил множество противоречивых деяний. Но он точно не заслужил такого подарка, что даже сама богиня не знает, является ли этот дар благословением или же проклятием.
Пока старик орал на молчаливую богиню, я незаметно улизнул. Хотел и вовсе сбежать, но инстинкты манили меня к резной конструкции, на которой сидела Хельта. Мне хотелось забраться на деревянный трон и, развалившись, наслаждаться удобным сидением.
Пока я пытался выбросить это навязчивое чувство из головы, моё тело уже двигалось само. Ведомый тягучим желанием, я прошмыгнул под деревянное кресло и, улёгшись на землю, скрутился калачиком. Хоть я и укрылся от дождя, и мне стало намного теплее, однако то самое навязчивое чувство никуда не делось.
Удивительно, но из-за всей этой внутренней борьбы, я не уловил момента, когда старик перестал возмущаться на богиню. Сейчас они оба молчат. Крестыч и вовсе, откинувшись назад, развалился на траве. Лежит на спине с закрытыми глазами и, видимо, наслаждается тем, как капли дождя барабанят по его лицу:
— Эльфийская ведьма, может, объяснишь уже? Что ты со мной сделала?
— Не так быстро, грибной король. Мне ведь надо тебя ещё помучить, за всё то, что ты успел наговорить тут.
— Да ну? Тебе недостаточно того, что я и так уже мучаюсь?
— Разве? Что-то я не вижу криков боли и отчаяния.
— Ты смеешься, а мне действительно плохо. Каждый раз, как напрягаю мышцы, тут же чувствую, как внутри что-то начинает шевелиться. Ещё этот непрекращающийся зуд в суставах. А про нарастающую боль во всём теле я вообще молчу. Благо хоть отрубленная рука кровить перестала, да и рана уже затягивается.
— А ты уже начал слышать её голос?
Немного помолчав, старик приподнялся и посмотрел на богиню безумными глазами:
— Голос⁈ Её голос⁈ Ты кого в меня засунула⁈ Ведьма!
— Хех-хе, а ты как думаешь?
Крестыч долго вглядывался в усмехающееся лицо девушки, но в итоге сдался и вновь улёгся спиной на землю. Грустно выдохнул:
— Помнишь мальчика Чарли и его мать Ёнсу?
— Мм-м, нет. Это кто такие?
— Ты как-то спасла жизнь умирающему парню, за что тебе большое спасибо, ведь этот ребёнок мне нравится. Однако платой за спасение ты забрала плоть и кровь его матери, дабы оживить одну из своих дочерей. Да, теперь где-то по миру разгуливает могущественная дриада, выглядящая как Ёнсу.
— Что-то подобное припоминаю. Вроде доченька потом отправилась в Аргус. Зарегистрировалась там в гильдии авантюристов и сейчас во всю развлекается в глубинах подземелья.
— Богиня абсурда, скажи, я ведь прав? Штука, которую ты в меня засунула, — росток дриады?..