Обидно конечно, что потеряны упыри, ну и да хрен с ними, ещё наделать можно, ресурсов на них считай и не потратил никаких. А вот за гарнизон для замка надо думать, если в следующий раз приползёт, что-то помощнее, можно потерять всё, что нажито непосильным трудом. Макса на охране я точно оставлять не буду, он в походах понадобится, равно как Элли и Курама. Есть, конечно, смотритель, сын деревенского старосты, но было у меня желание сделать из него, скорее казначея, чем капитана стражи. Надо думать.
— Макс, у меня есть к тебе предложение. Прошло двое суток с момента, что я инициировал Элли, и теперь вполне могу разделить своё бессмертие ещё и с тобой. Пойми меня правильно, заставлять или уговаривать тебя не буду. С Элли всё было понятно, ей надо было что-то решать со своей неподконтрольной силой, а тебе вот даже не знаю, решай сам.
— Не ждал такой открытости, вампиры вообще не очень любят с посторонними рассуждать о перерождении, и предложения такие поступают, только тем, что решился на сто процентов. Ты так уверен, что я соглашусь?
— Практически полностью, во-первых, тебе не противна сама идея, во-вторых, всё и так к этому идёт, даже мой прародитель отметил тебя и это неспроста, и в-третьих, мне просто этого очень бы хотелось. — Макс молчал некоторое время, но потом, снова выключив эмоции, как во время тренировки заговорил.
— Я согласен, принять Ваше предложение, но есть одно условие. Поклянись, выполнить своё обещание, что дали, когда я избил Амазонку. — Так во время той тренировки я обещал отомстить, если он навредил девушке и выполнить одну просьбу, если он сможет помериться. Так как амазонка и не думала обижаться, можем считать, что я должен Максу одно желание, отказываться я не собираюсь.
— Я, Вит'ал'Тремер, клянусь приложить все возможные усилия для того чтобы выполнить одну просьбу Максимилиана Отступника, при условии, что его просьба не нанесёт прямого вреда моему роду. — Помолчав немного, после клятвы, ожидая каких-либо эффектов и не получив их, я решил не заострять на этом моменте внимания. — Рассказывай, давай.
— Вы, давно хотели узнать мою историю, и зачем я собираю любые материальные ценности, что попадают мне в руки. История моя началась, приблизительно лет семнадцать назад. Тогда мне было тридцать пять, и я закончил обязательную службу на благо церкви, которая полагалась всем воспитанникам, кто получил бесплатное обучение. Руки мои были по локоть в крови как виновных в тех злодеяниях, что говорили святые отцы, так и совершенно невиновных. Душа болела от шрамов оставленных потерями соратников и погубленными жертвами. Я отправился бродить по миру в поисках покоя и душевного исцеления. То путешествие на многое открыло мне глаза, довелось мне тогда пожить и с хобитами, и с людьми, и с прочими разумными. Был я и охранником, и вором, и много других ролей на себя примерил, пока дорога н привела меня в одну затерянную в лесах общину, что жила старыми порядками. Они жили в мире с собой и миром, никуда не гнались, никого не боялись, жизнь и смерть для них не были чем-то конечным, и бояться перехода из одного состояния в другое они и не думали. Правил всеми вождь и он выбирался единожды и на всю жизнь. Вождь отказывался от дома и семь. Его отделяли от рода, и ни один из его детей не мог назвать его папой. Жестоко, но справедливо, Вождь был хозяином всего поселения, и каждый из общины имел равные права в его глазах, но после смерти вся передавалось новому избранному вождю. Во главе родов стояли Мудрые Матери. Эти женщины в обязательном порядке владели магией, и не должны были иметь детей. Жил я там пару лет и полюбил одну из матерей, она ответила мне взаимностью. Отказавшись от ответственности главы рода и передав все обязательства наследнице, она переехала ко мне в дом и у нас появилась дочь. Этот момент был самым счастливым моментом в моей жизни. Ангелина была замечательным ребёнком, и с её появлением в моей душе наконец-то появился покой. С малых лет я обучал её всему, что мне было доступно, но кроме этого её были открыты пути магии. С первых дней её рождения духи опекали её, когда она подросла и смогла взять под контроль свои силы, кроме духов ей стал отвечать Свет и Смерть. Говорили, что у неё Великое будущее, и мысли об этом вселяли в мою истерзанную душу счастье. — Речь Макса, напоминала щёлканье робота манипулятора, никаких эмоций, размеренный поток информации. Замолчав на какое-то время, он витал в тех своих воспоминаниях. Но вскоре он вернулся.