Фух! Она вот о чём!
— Нет. С чего ты взяла?
— Странно говоришь. Нудно. Фальшиво и слишком затейливо... Люди так фразы не строят. Только чипованные — с расширенной логикой, с усиленными центрами речи. Я вас, таких, вычисляю в момент... А ещё, геноморфы! — она оживает: — Слушай, может ты — геноморф?
— Нет.
— Ну да, вряд ли... А хотел бы им быть?
— Нет, — ловлю себя на том, что намеренно говорю короткими фразами.
— Да? Странно, ведь по твоим же словам, они — совершенство!
— Схемы контроля... Геноморфы себе не принадлежат.
— Ну да... — она хмурится. — Ладно... И всё же... Почему ты не говоришь, как простой человек?
— У гениев, знаешь, свои причуды.
— Заткнись уже с «гением»! Ни хрена ты не понимаешь! Обычный зануда!
— А что я, по-твоему, должен понять?
— Ничего. Видимо, ты безнадёжен.
Несколько секунд она злится, потом нажимает кнопку на рюкзаке. Воздух начинает вибрировать от примитивных электронных звуков — просто ритм, без мелодии.
Вскочив, тянет меня за пальцы.
— Давай танцевать!
Я долго топчусь под неодобрительными взглядами пляжников, пока девушка сходит с ума, совершая странные па и выкрикивая междометия.
Ну и манеры! Будто девочку поместили во взрослое тело!
Наконец, она выключает музыку.
— Садись, ты прощён!
И падает на песок. С виду, немного повеселела.
— А знаешь, наверняка же есть и другие...
— Кто? — я вообще не врубаюсь.
— Блин! Геноморфы! Украденные, с отключёнными схемами контроля. Или сделанные на заказ.
Мои брови сами собой лезут вверх.
Вот фантазёрка! Девчонки...
— Геноморфов без чипов контроля не существует. Даже самый безумный террорист их не отключит. Во-первых, неподконтрольный геноморф слишком опасен. А во-вторых, в чём смысл? Взломать, перепрограммировать, использовать в своих целях — вот для чего всё затевается, а не затем, чтобы дать геноморфу свободу... На заказ — такое вообще невозможно представить! Хоть представляешь, какой это уровень? Никаких денег не хватит, чтобы подкупить элитных учёных, руководителей проектов. Просто смешно!
Пока я это говорю, её лицо становится всё мрачнее.
— Смешно? Тебе смешно всё, что я ни скажу! По-твоему, я идиотка?
Она шмыгает носом и сплёвывает в песок. Я отворачиваюсь.
Вот угораздило! Да, это не парни с Ириды! Лучше скучать в одиночестве, чем дружить с истеричной и странной девчонкой! Что я подумал, увидев её в порту? «Ох, кто-то с ней и намучается!» Знать бы тогда, что речь обо мне!
Надо встать и уйти. Хватит!
До ушей доносятся всхлипы.
Поворачиваюсь.
Она сидит, уткнувшись в колени, плечи вздрагивают.
Ну блин!
Немного страшно, уж слишком шикарные волосы. Вся она слишком шикарная! Но ведь, сама подошла, сама целовалась!
Поборов страх, кладу руку ей на плечо — которую она немедленно сбрасывает.
— Отвали! Я купаться!
— Мэйби! Мэйби! — жалобно бормочу я ей вслед.
Она оборачивается.
— Не надоело? Ты же альфач, а ведёшь себя, будто сопля!
Издевается? Или это такой комплимент?
Перед глазами встают лица поспешивших созреть одноклассников: волосатых, крикливых, вонючих, с интеллектом умственно отсталого хомяка. Возможно, для Мэйби, «альфач» — это нечто другое.
Хм... Если это и комплимент, то со встроенной критикой.
После купания, настроение у Мэйби становится лучше. Выдав серию злых комментариев в адрес раскисших на солнце мужчин, она принимается за меня:
— Знаешь, я ведь не полная дура. Понимаю, что тебя таким сделало: родители, переезды, одноклассники, Дзета. Но всё это — в прошлом. Забудь! Думаешь, самый несчастный? У всех так! Я, кстати, летала на Дзету. Там папа работал. До сих пор в носу вонь этих жёлтых кустов. Как их там?..
— Смрадник.
— Во-во.
— Не в прошлом. Раз ролик смотрела, то знаешь. Топливо...
— Знаю. Было ещё одно прозвище: «маленький светлячок».
Блогера, который меня так назвал, облили дерьмом, перемешанным со светящейся краской. Но из уст Мэйби, это прозвище звучит не обидно. Просто. Ни издёвки, ни жалости.
— Кир, это глупо. Каждый может в любой момент умереть. Завтра, сегодня. Есть миллионы причин. И не факт, что умрёшь ты от облучения... Драму устроил! Нытик!
Никто ещё так со мной не говорил! Все понимали: трагедия очевидна.
Мэйби щурится, прикладывает руку ко лбу козырьком.
— Смотри, это тот дурачок! Ну, «персонаж»! — она показывает на дрыща. Тот отчаянно пытается съесть тающее мороженое, оно течёт у него по рукам, и наконец, соскальзывает с палочки. — Сопля, вроде тебя!