— Дурак ты, гений! Плевать мне на буквы и на чужие мечты! Главное в жизни, кто кого контролирует! Нужно взломать нейросеть Маяка или его уничтожить!
— Как? Даже после термоядерных ударов Станции остаются целёхонькими. Стоят себе, посреди расплавленной почвы.
Девушка задумчиво набирает в руку песок, тонкая струйка сыплется на коленку.
— Не знаю пока... Но жить так дальше нельзя! Сначала ты — раб родителей, а после — раб Маяка. Вот уж радость! — она хмурится и сопит. — Ты в курсе, что изредка, Маяк выдаёт Сопротивлению данные о расположении наших и перебрасывает их корабли в тыл Союза? Повстанцы специально держат часть сил возле Станций.
Ещё бы! На Дзете я испытал это на собственной шкуре.
Я прибавляю:
— Зато наши военные вынуждены таскаться на движках искривления.
— Тогда за кого Маяк?
— Да ни за кого! За кого небо и океан? Все дышат одним воздухом: свои и враги.
— Но точно, не за людей!
— С чего ты взяла?
— Посмотри, что он с нами сделал! Раньше люди гуляли, общались. Искали любимых, выбирали друзей! Сами! А сейчас? Поживи, как человек, до шестнадцати, в компенсацию за будущую тоскливую жизнь. Такая себе подачка! И всё! Дальше ты совершеннолетний, взрослый. Получай личный номер, чип с антенной в башку, назначенную Маяком профессию, выбранную Маяком жену. Живи серенькой жизнью в узком мирке, общаясь едва ли с десятком людей! Раньше было недостаточно имени — люди носили ещё и фамилии. Вот какой был большой круг общения!
— Подачка? Да прямо! Будь это возможным — чипы ставили бы грудничкам... И потом, до Маяка тоже так было. К тридцатилетию человек всё это и получал. Правда, лишь в идеальном случае, в одном на миллион. А до тридцати приходилось действовать методом проб, предельно неэффективно, ошибаясь с профессией, с женой и друзьями. Как раз из-за этого, лишь по необходимости, выходили на улицы и встречались. Потом появились компьютеры, социальные сети, удалённое обучение, дистанционная работа. И выходить стало не за чем... А сейчас, в эпоху ГСН и Маяков — общество достигло предела эффективности. После сканирования мозга, узнав тайные мечты и желания, скрытые способности, человеку предоставляется всё, что нужно конкретно ему!
— Зачем эта эффективность? Для кого? Я не хочу, чтобы из моей головы вытаскивали мечты и желания!
— Маяк ты не удивишь. Ничем. А уж тем паче — желанием оставить желания в тайне. И эффективность важна, ведь у человечества не лучшие времена — экспансия осложнилась войной.
— Важен процесс, но не результат! Цели — иллюзия! А времена никогда не бывают лучшими!
— Важен и результат, и процесс. Сейчас никто не меняет профессию, не разводится, ведь это бессмысленно, партнёр и работа подобраны идеально.
— Совсем не поэтому! Просто не предусмотрено таких процедур.
— Ты не понимаешь, о чём говоришь. Неужто ты бы хотела к шестидесяти годам осознать, что ошиблась с профессией и супругом? А дети?
— Это будут мои собственные ошибки! Маяк отобрал у людей право выбора! Я хочу ошибаться! А дети... — Мэйби фыркает. — К шестидесяти годам дети вырастут, гений.
И умолкает. Видимо, у неё окончательно портится настроение.
Ну и девчонка! Охренительно необычная! Кто станет думать о том, куда идёт человечество?! А ещё про меня говорит! Небось, у самой полная башка странных чипов!
— Вообще-то, все счастливы. Ну, может кроме тебя...
— Счастливы? А ты не задумывался, что конкретно транслируют в мозг антенны ГСН? Только рекламу или что-то ещё? Какие-нибудь правильные счастливые мысли... И знаешь, человечество деградирует! Спустя двести лет люди начнут Маяку поклоняться, его технологии будут казаться им магией... Кто вообще выдумал использовать транспорт, как средство контроля? Отчего бы ему просто не таскать пассажиров и грузы?
— Это удобно. Нейросеть Маяка — самая большая в Галактике, а все Станции связаны.
Ветер постепенно усиливается, и до нас начинают докатываться волны. Океан ласкает ступни, словно пытаясь утешить, что беседа с единственной на планете интересной девчонкой не клеится.
— Знаешь, Кир, в чём отличие раба от свободного человека? Раб перекладывает ответственность за свою жизнь на кого-то другого! На родителей, жену, государство — не важно. Например, на Маяк. У раба всегда найдётся разумный повод, весьма убедительный, почему нужно так поступать, для каких величайших целей ему следует незамедлительно стать рабом.
Волна хватает белый рюкзачок и волочёт в океан. Демонстрируя отменную реакцию, девчонка легко возвращает вещи назад.