«Бред! Когда я его сюда спрятал?»
Он сдул пыль с контактов.
«Но если он здесь, то у меня было прошлое. Я не такой, как Эйприл».
Задача казалась несложной: раз чип от медсканера — значит, нужно идти в медблок.
Кир спустился в подвал и столкнулся с проблемой. Вместо того, чтобы открыться, дверь в медблок зажгла транспарант: «Введите код!»
Никаких кодов Кир не знал.
Но знала рука, что сама потянулась к экрану и набрала: «1.009809».
Дверь отворилась.
У стенки стояли медсканер и давно уже сломанный, ощетинившийся манипуляторами киберхирург. В корпусе медсканера зияла дыра с разодранными краями, будто поработала когтистая лапа. Конечно, это сделал не зверь — рядом валялась красная монтировка. Кир вспомнил, что видел похожую в какой-то игре.
«Только вот, кто разворотил корпус? Неужто, я сам? Для чего?»
Поразмыслив, он вынужден был признать, что вряд ли доверился бы человеку, ломающему технику монтировкой и прячущему чип в цветочный горшок, а после — забывающему про этот поступок.
«Интересно, если просканировать Эйприл, аппарат признает её человеком?»
Кир начал вставлять чип в гнездо.
«А меня? — рука дрогнула. — Может, Эйприл для этого меня сюда и отправила? Что если монстр-Кирилл, усомнившись в своём человеческом происхождении, когда-то уже проходил сканирование? Потом, ужаснувшись — вытащил чип, заблокировал дверь и забыл, всё забыл...»
Кир включил питание. На экранах возникли строчки протокола самотестирования, а по ложементу забегали красные лучики.
«Что ж, тут вроде тоже не о чем думать».
Он выбрал: «Полное сканирование» и улёгся на ложемент.
Пятнадцать минут прошли в размышлениях о странностях мира, и весёленькая мелодия возвестила о готовности сканера дать заключение.
Кир встал и посмотрел на экран...
Он перезагрузил сканер. Прошёл процедуру ещё один раз, не в силах поверить. А после, долго сидел на полу, прижавшись к аппарату спиной. С пустой головой, уставившись в никуда... Потом мысли всё же пришли.
«Да уж, мир полон иронии. Перед сканированием я боялся, что аппарат не признает меня человеком, а сейчас бы об этом мечтал!»
На Станцию не хотелось. Не хотелось смотреть в глаза Эйприл.
«Она ведь всё знала! Наверное, с самого первого дня... Тогда, какой она друг? Может она, эта звонкая синеглазая девочка с облезшими от солнца ушами — посланница Тьмы, явившаяся только затем, чтобы меня забрать. Туда, во Тьму...»
Белые стены медблока не давали ответов.
«Это не задание и не игра. В них прокачка персонажа не завершается смертью. Так устроена лишь настоящая жизнь».
Гроза так и не собралась. Кир появился в Логове уже в ночной темноте.
На столе стоял ужин — холодная гречка с котлетой.
Эйприл не было. Была только Тьма.
Ночь. "Трамвай"
Яркий свет вырывает меня из сна.
К счастью, сна без сновидений. После увиденного неделю назад кошмара про молодого Фиеста, я их боюсь.
Встаю, умываюсь и отправляюсь на кухню.
Утренние лучи выбивают каскады алмазных искр из посудного стекла — идеально-чистого, как всегда.
Омерзительно-чистого, безжизненно-чистого. Ни отпечатков отцовских губ, ни жирных пятен от пальцев. Вторую неделю торчит на своей любимой работе!
Как на него это похоже: исчезать, когда нужен больше всего.
Отношения с отцом давят, как слишком маленькая детская обувь. Его никогда нет рядом. Но я, как собачка на силовом поводке, таскаюсь за ним по Галактике. И если кроссовки калечат лишь пальцы, то незаметный отцовский ошейник — душу.
Почему он не может меня отпустить? Не понимает, что я уже вырос?
А ведь и после шестнадцати, я не стану свободным! Он никогда меня не отпустит! Никогда...
Как было бы здорово забыть об отце!
Может, ВДК не такой и обманщик? Разве не хотел бы я так? Жить вместе с Мэйби, завести собственного ребёнка...
Если бы...
Если бы не было Дзеты, не было налипшего топлива...
Пустые мечтания! Чем я занимаюсь? Морочу себе и девушке голову!
Но ведь и Мэйби... Она тоже таскается за отцом. Может, и на неё нацепили ошейник?
Безысходность. Гнетущая, тягостная безысходность...
Но всё-таки, утро есть утро. Фальшивая смерть сна стирает тоску. То, что вечером было невыносимо, к утру становится сносным. Смиряешься и просто живёшь. В конце-то концов, что ещё остаётся?
Наверное, юность — утро человеческой жизни, столь же обманчива. Она обещает друзей, вместе с которыми ты будешь разгадывать тайны Вселенной. А в после, ты оказываешься возле нейросети, совершающей открытия за тебя, в окружении нашпигованных чипами зомби-коллег, мечтающих лишь о прибавке к зарплате. Обещает любовь и семью, но реальность дарит опухоли, предательство и предсмертную больничную койку.