Она замолкает, раздумывая. И выдаёт с ехидной улыбкой:
— А я бы туда и отправилась, на их месте. На Прегон.
— Разве в Галактике мало мест, где девушки упиваются властью! Гермиона, к примеру. И даже на Диэлли есть где разгуляться. Было бы желание!
Мэйби вздыхает.
— Кто меня на Гермиону отпустит? Да и вообще... Я ведь не женщина, — почему-то, она ужасно смущается.
— Ну... У тебя всё на месте.
Она скалится самодовольно.
— Знаю, спасибки! Подумаю, чем заняться, пока есть возможность. Нельзя упускать дурачьё! Кто знает, вдруг переедем в дыру, к фермерам или шахтёрам.
В животе что-то сжимается, как на качелях. О том, что она может уехать, я не задумывался. Да ведь и мы с отцом можем опять улететь. Зыбкие с Мэйби у нас отношения!
Она досадливо морщится, увидев новую пару.
Тут ей придётся заткнуться!
Подтянутый мужчина с кошачьей походкой. И девушка: юная, ослепительная. Штрих-код на виске.
Забытое мороженое стекает по пальцам. Личный геноморф-антропоид! Не каждый день такое увидишь. Даже здесь, среди роскоши, излишеств и извращений.
Нацепив маску равнодушия, прохожие бросают осторожные взгляды.
Мужчина садится за столик, а девушка спешит к стойке. Заказывает, взмахивает рукой над загоревшимся счётом, расплачиваясь. Мягко, легко, несёт дымящийся кофе. Лицо светится радостью и обожанием. Всякому ясно, что каждый миг её жизни наполнен счастьем.
— Кир? Думаешь, для неё не секрет, что она — геноморф?
— А как же иначе? Она что, не замечает штрих-код на виске?
— Запросто, если встроена блокировка. От назначения геноморфа зависит, — Мэйби мерзко хрюкает и плюёт на тротуар.
Напыщенные прохожие отворачиваются.
Тем временем она засовывает руку в карман, наклоняется, складываясь пополам. Подносит сжатый кулак к губам и застывает.
Я осторожно кладу руку на веснушчатое плечо.
Горячее.
Нет, не этого мне хотелось. Не так.
— Да всё зашибись! — она разгибается, трясёт головой и укладывает её мне на колени. Рассыпает по джоггерам шикарные локоны, которые теперь кажутся мне седыми. Жуёт жвачку, дрыгает ногами, хохочет.
Прохожие глядят с укоризной и перешёптываются.
— Завидуешь?
— Что?
— Ой, не прикидывайся. Скажи ещё, что не размышлял о такой любви! Заиметь девчоночку-геноморфика, исполняющую любые приказы! Ведь это удобнее, чем в ванную бегать! — она хихикает. — Или, хотел бы мальчишку?
До этой секунды я не подозревал, что способен так покраснеть. Уши и щёки пылают, точно по лицу стеганули крапивой. А в глубине крутится: «Странно всё это... Зачем такая реакция? Чтобы девчонок могли получить только самые наглые, не знающие смущения доминанты, самые волосатые и вонючие обезьяны?»
Клокочет ярость. Пошли они все!
Смотрю Мэйби прямо в глаза... Это совсем нелегко. Она и не думает отводить взгляд. Да ещё, выдувает розовый здоровенный пузырь. Раздаётся хлопок, и меня обдаёт аромат земляники. Мэйби зубами счищает с губ клейкую массу.
— Удобнее, разумеется! Но, причём здесь любовь?
Мэйби довольна, будто после долгой диеты получила коробку прекрасных конфет. Я догадываюсь, почему. Не такой уж дурак, как ей кажется!
«Ох и вкусные у Кирилла реакции! Так, добавим немножко перчинки!»
Тварь!
Она облизывается и заталкивает жвачку за щёку.
— Почему нет? Не всё ли равно, от каких стимулов вырабатываются медиаторы, от внешних — морды и вони красавца, или от внутренних — встроенных чипов? Без любви, без чувств, без привязанности, и, разумеется — драм, кому бы всё это понадобилось?
— Что понадобилось?
— То! — она тычет носком ноги в сторону мужчины с искусственной спутницей. — Может и ты — лишь несчастный, ни о чём не подозревающий геноморфик, я же — твоя хозяйка, наслаждающаяся представлением. Откуда тебе знать, что воспоминания не ложь, что я не купила тебя сегодня — новёхонького, только с конвейера?
— Из гидростатической капсулы.
Мэйби ржёт:
— Да насрать!
«Как же достала! А так хорошо начинался день! Может, тупо свалить? Пусть валяется тут и слюни пускает!»
— Сильно умная, да? Нашлась госпожа! Пойдём поглядим, есть ли у меня жизнь? Если мой дом и отец на месте, геноморфом сегодня считаешься ты! — злость сменяют опустошённость и безразличие. — Да и не продают их девчонкам, даже богачкам вроде тебя. Лишь примитивных анди. Геноморфы — все на учёте. Тем более, внешне неотличимые от человека. Не фиг голову мне морочить!
— На чёрн-ном рын-нке — продают! — её язык еле ворочается.