Я, не выдерживав, прыскаю.
— Глупо не воспользоваться волшебным днём без камер и штрафов, — Мэйби подмигивает, потом присаживается у всех на виду и делает лужу.
Девушка-геноморф показывает ей большой палец в качестве... издёвки?
Нет, это знак одобрения.
Видимо, роботы — не такие уж приверженцы правил.
Бесконечные ряды полок, уставленных кричащими упаковками: «Возьми меня! Нет, меня! Меня!» Похоже на алую обёртку моей подружки.
Вот он, истинный двигатель прогресса...
Между тем, на душе становится всё омерзительней.
Мэйби исчезла так же стремительно, как появилась. В день, когда не работает система слежения, у этой девчонки найдутся занятия похуже дурачеств на набережной.
Не хочу даже знать...
Сквозь витрину виднеется пляж, стайки парней и девчонок с гитарами, наслаждающихся нежданной свободой.
Насколько всё зыбко! Цивилизация, порядок, законы — всего лишь фасад. Случается маленький сбой — звериное вылезает, и люди кидаются громить магазины.
Сегодня до этого не дойдёт: по проходам бродят андроиды — модель с устаревшим, простеньким мозгом. Как же всё странно, в этой вывернутой наизнанку Вселенной: роботы на страже человечности, искусственный интеллект, не позволяющий людям, становится обезумевшими животными.
Не этим ли занят Маяк?
Повторив несколько раз: «Ты должен вытащить чип!», подключаю ВДК.
Дверцы распахиваются, пропуская меня в отдел для совершеннолетних. Изредка от высокого интеллекта есть польза. Но, по большей части, незаурядный ум приносит своему обладателю только лишь беды.
Из магазина я выхожу с плотным бумажным пакетом и оттягивающим карман складным ножом. При каждом моём шаге из пакета слышится звон.
Усаживаюсь на скамейку с видом на океан. Горланят песни ребята. Надсадно вопят чайки. Неужели учёные, конструировавшие ДНК, не сумели заставить их петь поприятнее. Сколько ещё в этом несовершенном мире работы!
Достаю нож. Отливающая голубизной сталь напоминает глаза отца Мэйби. Или её глаза, ведь у них они одинаковые.
И что? Зачем я купил этот нож? Чем он поможет там, где нужна снайперская винтовка?
Оружие на Диэлли не продаётся. А даже если бы оно у меня было — прошёл бы я с ним метров двести, до первого замаскированного под дерево сканера.
Попробовать хакнуть встроенные в Фиеста чипы? Нужного оборудования мне не добыть!
Как же всё глупо...
Прячу нож обратно карман. Рука нащупывает леденец.
Я про него и забыл! А ведь гулять с такими конфетками нежелательно.
Достаю, чтобы избавится от ненужного мне подарка, и, неожиданно для себя, отправляю не в урну, а в рот.
Мне уже наплевать. Всё давно вышло из-под контроля...
Проходит минута, другая... Сижу, напряжённо прислушиваясь к своим ощущениям...
Спустя полчаса, убедившись, что леденец самый обычный, беру пакет, и бреду, увязая в мягком песке, на звуки гитары.
Ребята постарше, чем виделось издалека. Но, мне рады...
А дальше — колючие звёзды над головой и гнилой запах тины. Песни, слов которых не знаю, что не мешает вовсю подпевать. Песок, вздыбившийся и ударивший по лицу.
Колышущаяся из стороны в сторону улица. Мысли о Мэйби, бабочки в животе, пальцы, сами собой расстёгивающие штаны. Туман дыхания на витрине какого-то магазина. Смешки случайных прохожих.
Рассвет, пустые карманы, скрип песка на зубах, и непонимание, как жить дальше.
Лучше просто сбежать, вновь зажмурив глаза...
Ночь. "Фиест: Бесконечная ночь"
Курсанты трясутся от холода под порывами ветра. Мёрзнет даже Змей на руке. Но не я — холод выжег во мне уже всё, что могло чувствовать, и поселился внутри.
Альфа в кудрявой папахе гудит с трибуны. Что, разобрать невозможно. Но эта речь никому не нужна, даже ему самому.
Гремит оркестр.
Бета, с чёрной тряпкой на палке, чеканит шаг. В тряпке, как и во мне, живёт Дракон и требует жертв. Строй топает к трибуне мимо облезлой деревянной ракеты, мимо лозунгов о покорении Вселенной, мимо выцветших плакатов с линкорами, летящими в звёздную даль.
Главное, правую ногу под большой барабан!
На плац выбегает собака, садится возле трибуны. Они не ошибаются, сразу находят верное место. Инстинкт.
Правофланговый орёт: «Иии — раз!»
Я вскидываю голову: равнение на пса!
Но смотрю вниз. Любуюсь, как крутятся на плацу маленькие смерченята.
Смерченёнки — они, будто души девчонок. Если приглядеться, то в танце снежинок можно увидеть лицо. Надо только сосредоточится, и смерч закружит...