Мэйби… Катя…
Делаю шаг вперёд, в пустоту. Она давно меня ждёт.
Глава 26. За принцессой!
Сон рассеивался.
На границе восприятия, на периферии, Кир начинал осознавать кто он, где находится, и что его ждёт.
Нет!
Он отчаянно сопротивлялся попыткам реальности разорвать блаженную пустоту незамутнённого сознания.
Писк будильника окончательно разрушил иллюзию… Или создал, как посмотреть…
Надо было вставать. Но зачем? Раньше рядом была девчонка. А теперь…
Стоп! Он знал! Знал, где Эйприл. В горах, возле озера!
Кир вскочил и забегал по комнате, безуспешно пытаясь найти штаны. Потом увидел, что он их не снимал.
«Но ведь она так далеко!» — Кир опустился на стул. За степью, за городом… А ещё подниматься в горы!
Взгляд зацепился за валявшийся под диваном ховерборд.
«Лететь на нём? Чтобы он внезапно исчез, а я превратился в лепёшку?»
Кир вздохнул…
«Да!» — он сердцем чуял, что Эйприл в опасности. А значит, лететь нужно немедля.
Кир поднял доску, вышел на крышу. Улыбнулся, осознав, что впервые в жизни принял нелогичное решение.
И в первый раз почувствовал себя живым.
Эйприл набрала на контрольной панели центрального шлюза: «1.009809» и поднесла модель глаза.
Экран стал зелёным. Замигали проблесковые маячки, и бронеплита уехала в сторону. За ней оказалась вторая — едва она начала движение, девчонка юркнула в щель и оказалась на горной дороге.
Эйприл подошла к обрыву. Далеко внизу были разрушенные лаборатории в окружении ветряков и развалины небоскрёбов. А далеко-далеко — колыхались в степном жарком мареве контуры Станции.
Она обернулась. Замаскированная под скалу наружная плита была полностью распахнута, а внутренняя почти закрылась. Застыв, Эйприл рассматривала рисунок: три шестёрки по кругу — лепестками цветка, и чёрный дракон, вцепившийся в красного ягуара.
«Красный? Где они таких видели… Хотя, до недавнего времени, я была уверена, что и драконов не существует».
Над рисунком была уже знакомая надпись: «MAYBE-17».
Эйприл подняла взгляд ещё выше, на алые горы.
«Красный снег! Что это значит? Безумие!»
Память, общая на двоих с Маяком, среагировала на вопрос, мгновенно выдав ответ: «Хламидомонада снежная. Водоросль с красным пигментом».
Эйприл пожала плечами.
«То, что на первый взгляд кажется безумным, всегда имеет скучную причину».
Она развернулась и зашагала вниз по разбитой дороге, любуясь первыми жёлто-красными осенними деревьями.
Кир перелетел через залив, промчался над садом и домом смотрителя. Снизился и понёсся над эстакадой маглева. Вдалеке вырастал город.
Под доской мелькали бетонные плиты.
Кир представил, как ховерборд исчезает, а он падает на эстакаду. Как, ломая кости и сдирая плоть, катится по бетону. Стало невыносимо страшно.
Он резко вырулил вправо, пронёсся над степью, лавируя среди полуразрушенных ветряков, и вылетел к обрыву. В этот момент ховерборд исчез.
Только что под ногами была доска, а теперь — только камни.
Пролетев по инерции над обрывом, Кир упал в океан. Удар о воду был столь силён, что на секунду мальчишка лишился сознания. Наглотался воды, всплыл, кашляя и отплёвываясь.
Берег в этом месте был совсем невысокий — метров десять. Не то, что скалы на Станции.
«Вполне можно попробовать вылезти».
Он погреб к берегу. Сзади раздался всплеск — в этот раз ховерборд шатался по невероятности недолго.
«Достать? Не выйдет, он слишком тяжёлый!»
Кир выбрался из воды на узкую полоску камней. Снял и отжал одежду, вылил воду из кроссовок. Снова оделся и полез наверх.
Известняк предательски крошился под пальцами.
«Невысоко, только толку! Тут не залезть!»
Кир задумчиво посмотрел в одну сторону, в другую…
«До Станции недалеко. Возвращаться, переплывать залив, взбираться по лесенке и всё начинать сначала? А Эйприл за это время может погибнуть! Или идти на восток, рискуя не выбраться наверх? Кто знает, что там впереди?»
Риск был не в его характере.
Раньше… Похоже, всё изменилось. Он решительно зашагал на восток.
Солнце прошло зенит и стало спускаться, а стена известняка всё тянулась, изредка становясь то выше, то ниже, но оставаясь всегда неприступной.
Кир всерьёз начинал беспокоится. По его расчётам, он уже должен был добраться до города и выйти на набережную.
Если она, конечно, была… Когда-то давно он уже захаживал в город, но до побережья не добирался.
Кир промокнул пот на лбу рукавом. Солнце палило не по-весеннему, а океанская соль разъедала обожжённую кожу.
Дорогу преградил утёс. Пришлось снова лезть в воду, но выбираясь на берег Кир об этом уже не жалел — за утёсом была долгожданная набережная. Вдалеке виднелся порт с торчащими из воды ржавыми остовами кораблей.
Подняв голову вверх, Кир обомлел. Снежные шапки были не белого цвета, а алые — будто острые пики пронзили небесную твердь, и по склонам потекла, заструилась, кровь.
Мальчишка взобрался по источенным прибоем обломкам плит на прибрежную площадь. Пейзаж поражал: над головой, закрывая полнеба, высились поросшие травой и деревьями остовы небоскрёбов, а между ними, над засыпанными обломками улицами, висели части ажурных эстакад.
Сбивая семена с кустиков засохшей травы, Кир пересёк площадь. Обошёл стороной дискообразное здание, стоящее лишь на центральной опоре-ноге — три других были разрушены. Миновал второе — похожее на поставленную на ребро монету. И зашагал городскому проспекту. Предстояло найти эстакаду маглева, дойти по ней до разрушенных лабораторий и выбраться на уходящую в горы дорогу. Кир понимал, что это будет непросто: улицы были завалены фрагментами зданий и заросли деревьями и кустами.
Углубившись метров на сто, он понял: через центр ему не пройти. Придётся обходить через портовый район.
Он повернул назад.
Эйприл спустилась в долину.
Извилистый горный серпантин распрямился. По правую руку зияли пустыми глазницами выбитых окон руины научных лабораторий. По левую возвышались над лесом исполинские ветряки — покосившиеся, со свисающими обломками расслоившихся лопастей. Меж ветряков стояли огромные «деревья» с конусами солнечных панелей на «ветвях».
Палило солнце, и глаза разъедал пот.