— Не знаю. Я туда не ходил, — сказал Кир равнодушно. Красивые виды его интересовали меньше всего.
— Да ладно! — фыркнула Эйприл. — Тоже, исследователь! Станцию целиком осмотреть поленился. Вот так номер!
— На что там смотреть? Стоит металлический столб, да огоньками мигает. Переться туда — только зря тратить время!
— Откуда тебе это знать, если ты там и не был? — поразилась девчонка. — Любить, в таком случае, тоже — бессмысленно? Лучше со стороны посмотреть?
— Не путай! Любовь — важный эволюционный механизм. И вышка эта — тоже нужна. Но это не значит, что туда…
Кир замолчал, сообразив, к чему клонит девчонка.
— Я говорила совсем не о размножении.
Она неотрывно смотрела на переливающиеся вдали огни. Казалось, что вышка стала центром её вселенной.
— Так! — Эйприл насупилась. — Нельзя отказываться от чего-то, даже не попробовав. По-настоящему интересные вещи всегда скрыты! А лучший способ что-то спрятать: выложить на виду — вроде как, это никому и не нужно. Есть места, которые издали кажутся пустыми и скучными, а попадёшь туда — и тебе откроется новый мир. Мы сегодня же будем у вышки!
— Да что там откроется, в этом мигающем столбике? — пробурчал Кир.
Но он понимал, что топать придётся! Цепкая девичья рука давно взяла под контроль его жизнь.
— Прости! Ничего не выходит! — Эйприл грустно смотрела в пустые тарелки.
— Ладно, откроем консервы. Вот только…
— Что?
— Насколько их хватит?
— Может, Маяк восстановится…
— После таких повреждений? Без «паруса», без башни накачки? Ну нет! — Кирилл достал из ящика банки. — И даже не будет пытаться — он знает, что ты опять тут всё разнесёшь!
Эйприл потупилась.
Новости пестрели сообщениями об аварии на земном Маяке.
Кир хмыкнул и вывел строчки на голоэкран.
— Полюбуйся! Похоже, меня списали.
Эйприл прочла: «К счастью, планета давно пуста».
— Кто будет поднимать шум из-за одного человека? Обычное дело… И нечего тут истерить!
— Нет, тут что-то не так. Я должен выйти на связь.
Эйприл пожала плечами…
Кир долго возился, изучая сообщения об ошибках, но в конце концов был вынужден сдаться.
— Ничего не выходит. А почему — не понять! Ведь запросы проходят, я могу смотреть фильмы и новости.
— Может, не хватает какой-то специальной антенны…
— Глупости!
Эйприл свела к переносице брови.
— Вот Кир-из-сна быстро бы всё наладил. Он умный! — девчонка картинно закатила глаза.
Лестница была в помёте. Но спустившись, Кир обнаружил, что трупы животных исчезли.
«Значит, Станция работает. Не ясно только, в каком режиме».
Словно в ответ этим мыслям, башни накачки вспыхнули красным.
Вокруг царил хаос. Повсюду валялись глыбы бетона, змеями извивались разорванные трубы, из разломов в зданиях шёл пар. Добравшись до центра Станции, Кир издалека взглянул на лежащие на боку покорёженные параболические антенны и подошёл к тому месту, где раньше возвышалась колонна.
Теперь из земли торчали прозрачные обломки — материал напоминал матовое стекло. Кир слегка щёлкнул ногтем по остаткам колонны. В воздухе разлился мелодичный звон… Хлопнуло, и «стекло» осыпалось грудой белых осколков.
— Ты бы не трогал тут ничего… — буркнула Эйприл.
Кир и не подумал подчиниться наглой девчонке.
«Она и так целыми днями командует!»
Он подошёл к чёрному кубу, положил на него ладонь… И сразу одёрнул руку, заверещав. Злобный куб оказался горячим.
Кир дул на ладонь, глядя, как краснеет кожа. Эйприл гладила его по спине, будто провинившуюся собачонку.
— Глупый… Ничего, всё заживёт…
Когда по остаткам бетонной дорожки они шли к упавшей западной арке, Кир изумлённо вертел головой. То влево — изучая высившуюся над полем чёрную гору, что ещё вчера была «парусом». То вправо — разглядывая чёрное пламя над реактором и покорёженные резервуары, из которых текла вода.
— Эйприл! Признайся — тебе ведь известно, в каком состоянии Станция! Ты с ней на связи!
— Всё в порядке.
— В порядке? Эта вода — для охлаждения реактора! Что, если он рванёт?
— Кир, ведь ты умираешь… Неужто останешься трусом до самого последнего дня?
Через забор перелезать не пришлось — его повалила упавшая арка. Вместе с закрытой калиткой.
До гор они дошли быстро — по единственной бетонной дорожке. Но дальше она разделилась на две.
— Ну! По какой из них нам идти?
— По этой! — уверенно заявила девчонка.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю, и всё.
Когда, спустя час, они вышли к площадке, на которой стояла вышка, Кир понял, что сам бы сюда не дотопал. Эйприл, как опытный путешественник, провела его по скальному лабиринту.
Девушка похлопала рукой по полосатому бело-красному столбу. Тот загудел в ответ. Она нахмурилась:
— Странно, что тут нет абсолютно ничего странного!
— А чего ты ждала? Мы пришли в одно из тех мест, где невольно задаёшься вопросом, зачем ты сюда припёрся!
Кир обернулся и обомлел. На таком расстоянии, все здания Станции сложились в единый рисунок — в оленя. Забор очертил контуры тела; валявшийся на поле «парус» был жутким красным глазом с чёрным зрачком; на противоположной стороне дёргался такой же чёрненький хвостик — «пламя» над реактором; передними ногами были трубы водозабора, задними — водосброса; Преобразователь и покорёженные радиаторы оказались чёрно-белой грудкой, а остальные здания — пятнышками на теле. Уходящие в скалы дорожки были развесистыми рогами — сейчас они находились на кончике одного из них. Четыре дорожки казались перекрестьем прицела, а красные колонны — бьющими из раны струями крови.
Он обернулся к Эйприл.
— Ты знала?
— Нет.
«Снова врёт!»
— Эйприл, мне очень сложно поверить, что Станции строят похожими на оленей… Инженеры — шутники, но не настолько! Значит, я просто сошёл с ума.
— Безумцы не настолько самокритичны…
Эйприл смотрела на Станцию.
«Ну да! Олень!»
И по всему его телу, от «раны» в перекрестье дорожек, распространялись зелёные пятна. Будто от «раны» пошло заражение.