— Ваше растение, — я поднял со скамьи горшок с фикусом, и Шура в ужасе замахала руками.
— Нет-нет, что вы, его можно вовсе и не брать. Или я могу понести его сама!
— Ни в коем случае. Боюсь только, что он может не влезть в машину. Вы так не цените ваше растение?
—Ценю! Но оно не совсем мое: глупая история, когда я вас ждала, то увидала, что кто-то вынес на улицу цветы, видимо, не нужные ему дома. Там были фиалки, их сразу разобрали, а этот цветок казался таким несуразным, что никто его не брал. Я решила, что он будет не лишним в коридоре нашего общежития, и решила забрать его.
— Я думаю, что вы поступили благородно. Пойдемте.
Несмотря на выученную бдительность, я старался не смотреть по сторонам, чтобы не встретиться взглядом с коллегами, которых я мог встретить. Мы шли быстрым шагом, я нес массивный горшок с фикусом в сухой земле и желтеющими листьями, за мной шла маленькая девушка из моего болезненного прошлого, напоминающая мне воробушка, августовское крепкое солнце опускалось на землю и оставляло нашли длинные тени.
Шура испугалась, когда я привел ее в машину, но, как мне показалось, неразумным наивным страхом, совсем не так, как стоило бояться, когда сотрудник органов безопасности на пятнадцать лет старше приглашает ее в свою машину. Она распереживалась, что выставит себя неловко, может быть, она никогда не ездила на машине. Я открыл задние двери и поставил туда фикус, его листья загибались о потолок, я и заметил, что Шура собирается залезть следом за ним, но я открыл перед ней переднюю дверь.
— Прошу вас. Мы немного отъедем от места моей работы и остановимся.
Мне не хотелось привлекать внимание. Скорее всего, никто из коллег не заинтересовался бы, но все-таки это было не похоже на меня — разъезжать с женщинами на машине. Противоположный пол был не частым пассажиром здесь — периодически я возил Щурова со спутницами, пару раз вместе с Володей здесь ездила Дуся, редко — мама.
Я остановил машину в одном из ближайших жилых дворов, до места мы ехали молча. Шура некоторое время собиралась с мыслями, видимо, пытаясь преодолеть тревогу, но постепенно взяла себя в руки и вновь заговорила тоном активистки и комсомолки на политсобрании.
— Я приехала к вам обратиться по очень серьезному вопросу. Дело в том, что в двадцать четвертом году вы ловили опасного преступника в Омской области. Им был мой дядя, Сорокин Иван Емельянович, гнусный разбойник и чудовищный человек. В то время вы заходили в наш дом, и если у меня до этого момента были сомнения, тот ли вы самый Осип Георгиевич Журавлев, то, увидев вас, я вас вспомнила, и с уверенностью могу сказать: тот самый.
Она смело посмотрела на меня, в этот момент я хотя бы на мгновение увидел в ней нечто от Ивана в их похожих глазах.
Я кивнул ей, она продолжила:
— Иван был преступником, но у него были жена и дети. Я досконально не знаю, но ходят слухи, что Варвара Сорокина тоже состояла в его банде, хотя утверждать это наверняка нельзя. И все-таки, даже если она и была нарушительницей законов, как и ее муж, то их дети, Василий, Виктория и Артур Сорокины, однозначно не были виноваты в преступлениях своего отца.
Ее совершенно верные слова поразительно не соотносились с реальными обстоятельствами. Все чаще, дети становились ответственны за грехи своих отцов, а жены мужей. Я не пожалел, что решил лишний раз перестраховаться и наш разговор никто не слышал, ведь Шура пришла к сотруднику госбезопасности, рассказав, что ее родственник является преступником, приговоренным к смертной казни по законам военного времени.
— Мои родители не знают, что случилось с этими детьми. Скорее всего, Варвара Сорокина мертва или находится в заключении, потому что если бы она была не виновна, то рано или поздно связалась бы с нами, а если виновна — то ее уже бы поймали. Самому младшему из детей Ивана Сорокина сейчас двенадцать лет, старшему — семнадцать, он уже практически взрослый человек, но тем не менее ему, как и другим, может быть нужна помощь родственников. Вероятно, они не имеют близких людей и судьба их довольно печальна. Меня беспокоят их жизни, им нужен положительный пример, кроме того, Васю я хорошо помню. Когда я стала взрослой, я попыталась их найти, обзвонила детские дома в Омске и даже в ближайших городах, но нигде о них никто ничего не знал. Мои поиски длились долго, я пыталась найти встречи с вами раньше, ведь ваше имя припомнили мои родители, но удалось мне сделать это только сейчас. Я хотела попросить у вас содействия, раз вы вели это дело много лет назад, может быть, вы можете помочь мне найти детей Ивана Сорокина и у вас есть какая-то информация? И если у вас все-таки нет сведений, может быть, вы могли бы хотя бы поделиться со мной фотографиями, которые вы изъяли из нашего дома для поимки преступника? Имея хотя бы детские фото, мне было бы куда проще продолжить мои поиски.