На станции Уоррингтон Бэнк-Куэй вошла женщина с ребенком, села рядом с ними. На полпути к Озерному краю ребенок заплакал — точнее, дико заорал, так что стекла задрожали. Люди в вагоне морщились — от громкого звука или просто от возможности на кого-то рассердиться. Джейми орущий ребенок мешал гораздо меньше постоянных разговоров по мобильнику. Мужчина, сидевший сзади, все время звонил и каждый звонок начинал со слов: «Я в поезде». Джейми взглянул на Кирсти и увидел, что она смотрит на ребенка и улыбается. Она погладила живот привычным жестом, и женщина поймала ее взгляд.
— Ждете ребенка? — спросила она.
Кирсти снова погладила живот.
— Обычно она настоящий ангелочек, но сегодня… Лучше бы я оставила ее дома с отцом.
Девочка вдруг замолчала, и Джейми почувствовал настоятельное желание заполнить пустоту.
— Вы же счастливы?
— Счастлива? — удивилась женщина. — Да, конечно! Она — лучшее, что со мной случилось. Как бы она ни кричала и ни хулиганила, главное не меняется. В этом все дело.
Женщина сошла на следующей остановке, пожелав Джейми и Кирсти удачи:
— Хотя мне кажется, это у вас уже есть, — добавила она. — Вы выглядите вполне счастливой парой.
Они сошли в Карлайле и пересели на другой поезд. Вокзала в Гретна-Грин не оказалось — платформа торчала в чистом поле.
До отельчика, где они сняли номер, было пять минут ходьбы. Джейми огляделся. Вокруг никого не было. Только поля и деревья. Воздух казался невероятно чистым. Правильно они сделали, что сюда приехали.
Седой мужчина показал им комнату, и как только дверь за ним закрылась, они опустили занавески и разделись. Они оба знали, что сегодня никто не будет их подслушивать, никто не будет жаловаться или стучать в потолок. Они легли на кровать и посмотрели друг другу в глаза, и Джейми перекатился на спину, чтобы Кирсти могла сесть сверху. Она уже была влажная, и ему стало так хорошо, что пришлось сдерживаться, чтобы не кончить прямо сейчас. Он приподнялся на локтях, и Кирсти наклонилась поцеловать его. Она закрыла глаза и медленно двигалась взад-вперед, царапая ему ногтями спину, словно отвлекая от самых главных ощущений. Его дыхание участилось, и он задвигался вместе с ней, приближаясь к оргазму.
Растворяясь в Кирсти, Джейми сумел забыть Люси и Криса и все остальное, из-за чего не спал ночами. В ее объятиях, таких знакомых, в этом странном месте, в льющемся из окон солнечном свете он наконец почувствовал себя свободным.
Свадьба прошла так стремительно, что Джейми даже удивился, что фотографии получились не размытые. Две старушки из газетного киоска напротив согласились быть свидетелями. Джейми подумал, что они привыкли к таким просьбам. Одна из старушек сделала несколько фотографий. На одной они стояли у регистрационного офиса — Джейми в новом костюме, Кирсти в красивом платье, он обнимал ее за плечи, а на заднем плане виднелся бар «Фиш-энд-Чикен». Всю церемонию они смеялись и чувствовали себя глупо, но в хорошем смысле.
После свадьбы они пошли обедать в ближайший паб. Все понимающе косились на них. Они решили провести в Гретна-Грин еще одну ночь, так что им предстояло чем-то занять остаток дня. Было пасмурно и не слишком тепло, но они так давно нигде не бывали, что решили использовать все возможности.
— Давай погуляем, — предложила Кирсти. — Подышим свежим воздухом.
Они прошлись под руку по деревне, миновали поле и нырнули в изрисованный граффити туннель. Нашли сувенирный магазин, и Джейми купил Кирсти маленького медвежонка. Остановились выпить чаю и долго смотрели на туристов, которые, проехав всего несколько миль от шотландской границы, запасались тартанами и шотландским масляным печеньем.
На обратном пути они сделали несколько фотографий: Джейми на фоне знака «Добро пожаловать в Шотландию», Кирсти рядом с абстрактной скульптурой, изображающей пару, занимающуюся сексом.
— Неужели я на самом деле брожу по деревне в самом дорогом платье в моей жизни? Наверное, выгляжу как дура.
— Ты очень красивая.
Это была правда.
— Давай тут тоже поснимаем? — предложила Кирсти, когда они дошли до кладбища.
— Как-то тут слишком готично.
— Да нет, просто грустно.
Они вошли на маленькое кладбище и долго читали надписи на могилах. Многие камни совсем заросли мхом. Очень много было семейных могил.
— Как думаешь, нас вместе похоронят? — спросила Кирсти.
— Я бы хотел, чтобы меня кремировали.
— А я развею твой прах.
— Эй, а с чего ты взяла, что не я — твой?