Ничего необычного я не ощутил. С нанесением тату во мне ничего не переменилось, хотя я ожидал самого худшего. Почему-то я думал, что все будет так же, как у меня и Ярослава, но отсутствие подобного эффекта только порадовало. Маркус подтвердил, что ничего похожего не будет и никакого дискомфорта я не почувствую, просто буду знать и все. Теперь Беллатриса была относительно безопасна, по крайней мере, для ребенка. Однако пришлось ограничить ее перемещение по дому лишь двумя комнатами — спальней и примыкающей к ней небольшой ванной комнатой с душевой кабиной. Миссис Бунн было запрещено заходить в ее комнату, еду будет доставлять домовик, присмотр доверили самой Вальбурге, она же научит Бэллу, что значит быть матерью. Я оставил необходимую литературу на небольшом письменном столе, приказал читать и выполнять рекомендации бывшей хозяйки дома. Вот так, забрав у Блэков единственную надежду, Беллатриса вынуждена лично принимать участие в возрождении рода. По-моему вполне достойное наказание, учитывая то, что ее еще ждет в дальнейшем. Смерть была бы подарком судьбы для этой женщины.
Девочка отразилась на родовом гобелене как дочь Бэллы и полноправная Блэк. Имя Рудольфуса исчезло, словно его и не было. Род, некогда полноводный, как река по весне, снова начал возрождаться. Для многих в Британии это будет шоком. Все прекрасно знают, что выходцев семьи не осталось — Сириус и Регулус мертвы, Меда и Нарцисса ушли в другие семьи, Бэлла, по официальным данным, тоже сгинула. Пока я развлекался за границей, газеты трубили о том, что самую ярую последовательницу Темного лорда удалось задержать. Казнь с поцелуем дементора провели на месте, не дожидаясь суда и перемещения в Азкабан. Был человек и нет человека. Даже тело предъявили. Откуда только выкопали? Какое-то мрачное удовольствие мне доставляло знание того, что я приложил руку к возрождению самого опасного и самого темного рода Британских островов. Однако меня удивлял тот факт, что никто не задается вопросом, куда делся Темный лорд? Николас на мои вопросы не отвечает, утверждая, что опасности нет, и я все узнаю в свое время. И почему мной все время кто-то руководит и держит в неведении?
-
— Итак, класс, — начал профессор Блишвик. — Вы уже достаточно взрослые, хоть и молодые люди, а значит, вы должны знать правду, пусть и горькую. Мне неприятно это говорить, но ни у кого из вас нет той подготовки, которая соответствовала бы седьмому курсу…
По классу прошел недовольный ропот. У многих имелась оценка «превосходно» за экзамен, и лишь у некоторых «слабо», ниже оценок никто не получил. А это, на минуточку, стандарты Министерства, то есть государственные! К тому же в прошлом году ЗОТИ вел ни кто иной, как наш нынешний директор, который знает толк в темных искусствах. Теперь же профессор утверждает, что ученики недостаточно хорошо знают его предмет. Что за дела? Что за нелепые инсинуации?
-…, но мы попытаемся это исправить в ближайшее время.
Между партами и преподавательским столом находилось нечто, накрытое плотным куском ткани. Невозможно было точно сказать, что именно приготовил наш учитель, но судя по вспыхнувшему огоньку в его глазах, можно было понять, что это приведет нас в неописуемый «восторг». Впервые мы увидели этот горящий взор перед тем, как профессор заставил нас нырять в Черное озеро и отбиваться от гриндилоу. Теперь же, каждый урок мы внимательно вглядывались в глаза учителя, стараясь угадать, что ждет нас в ближайший час. Ставни в кабинете закрывались, подчиняясь палочке профессора, погружая класс в полумрак. Одним мощным рывком Блишвик сдернул с экспоната прикрывающую его ткань. Класс замер.
-
Из-за идеальной тишины, не нарушаемой даже дыханием присутствующих, пространство вокруг тоненько звенело. Никто не смел пошевелиться — мало ли, может он реагирует на движение. Я надеялся, это иллюзия, или нам в очередной раз представили боггарта, чтобы проверить уровень знаний.
Рядом с профессором стоял инфернал. Мертвец оглядел класс белесыми глазами мертвой рыбы, позади послышались сдавленные вздохи. Сегодня я имел несчастье присесть за первую парту, вместе с Роном. И мне, и моему друг представилась возможность рассмотреть поднятого мертвеца во всей красе, ведь разделяли нас каких-то два-три метра. От тела исходил едва заметный запах, напоминающий вонь давно не мытого холодильника. Я немного удивился, что от тела совсем не пахнет тухлым мясом, как от заживо разлагающегося профессора Квирелла. Кожа инфернала была бледна, а сам он имел вид довольно тощий и измученный, словно человек страдал от голода, прежде чем умереть. Его безжизненные глаза были глубоко вдавлены в череп, на котором виднелись едва заметные редкие седые волосы. Грудная клетка не вздымалась; впрочем, у мертвецов вряд ли есть потребность в кислороде.
Труп резко дернулся, сзади что-то упало на пол; или скорее кто-то. Профессор невозмутимо вернул упавшее тело, как оказалось мисс Паркинсон, на место, а Трейси привела ее в чувство. Инфернал медленной и слегка деревянной походкой начал проходить между первым и вторым рядом, останавливаясь перед каждой партой, так что теперь у всех учеников имелась возможность подробного обозрения учебного пособия сегодняшнего урока. Я взглянул на Рона — вся краска ушла с лица гриффиндорца, так что конопушки казались теперь каплями грязи на белоснежной бумаге. Несмотря на это он выглядел абсолютно спокойным, даже дыхание его оставалось ровным.
— Инфернал, дамы и господа, — невозмутимо начал свой рассказ профессор, — это поднятый с помощью темного заклятия труп волшебника или магла, который может самостоятельно передвигаться и выполнять несложные действия, запрограммированные хозяином. Вопреки расхожему мнению, невозможно сделать инфернала из трупа, в котором разложению подверглась почти вся плоть, ведь для движения телу необходимы мышцы и связки. Кости сами по себе двигаться не могут. Материал должен быть достаточно свежим, ведь в основном инферналов используют в качестве охранников и воинов, а порядком сгнивший труп не сможет оказать достойного сопротивления.
В классе раздавались сдавленные писки моих сокурсников. Почти все они были бледны и напуганы. Свое лицо я не мог видеть со стороны, да и не очень хотелось, ведь судя по тому, что пальцы на ногах у меня словно льдом сковало — я не далеко ушел от других ребят. От мертвеца веяло холодом и злом. Я каждой клеточкой ощущал исходящую от него опасность, он вызывал неконтролируемый ужас. Лишь усилием воли я оставался на месте, продолжая слушать лекцию. По моему телу то тут, то там бегали мурашки, неприятно собирая кожу. Существование подобной мерзости было противоестественно и действовало угнетающе даже на мою вполне крепкую нервную систему. В своей работе я чего только не насмотрелся, но «это» было уже через чур. Мертвое должно оставаться мертвым, а не разгуливать среди живых.
— Те, кто осмелится прикоснуться к данному экземпляру, могут почувствовать, что кожа инфернала по своей температуре ничем не отличается от куска льда, который с легкостью можно наколдовать для сравнения, — профессор продолжал излагать факты, которые некоторые самые отходчивые студенты стали записывать, несмотря на испытанный шок. — Это позволяет остановить процесс гниения плоти, таким образом, поднятый мертвец может существовать довольно долго, особенно если создать для него подходящие условия. Инферналы «любят» воду. И это понятно, ведь вода естественный враг огня, который поможет упокоить поднятое темной магией тело навсегда. Как вам известно, жизнь вернуть нельзя. Чтобы кто ни говорил — ни один ритуал, ни один артефакт или заклинание не сможет вернуть душу человека в его тело. Из этого мы сразу можем сделать вывод, что инфернал не может обладать даже зачатком собственного сознания, ведь то, что делало его личностью — ушло навсегда. Пустая оболочка, подчиняющаяся воле своего создателя, марионетка, управляемая чужим сознанием — вот что вы сейчас видите. Договориться, запугать или переманить его невозможно. Он даже не видит вас, потому что в его глазах произошли необратимые изменения. Его ведет магия. Его ведет моя воля.