- Кругом кидалово, - выдал упырь в потолок, и потребовал кормить его обедом в качестве компенсации. Он работал? Работал.
Дальнейшую схему Березина знала, поэтому, заткнув уши, чтобы не слышать ноющего упыря, изображающего малолетнего дебила, отправилась исполнять трудовую повинность на кухне. Впечатлившись макаронами с сыром, Кир даже посуду сам помыл, сказав, что возвращает сдачу за варенье, а готовит она хреново - пиздец просто.
- Сам тогда готовь! – возмутилась Березина откровенной несправедливостью и нарвалась.
- Сготовлю! – вытерев руки, спокойно пообещал Кир, – Когда?
- Что когда? - опасливо спросила Маринка, отодвигаясь.
- Готовить приходить, тёть? – наклонившись, ей в лицо гаркнул упырь и, прыснув, сообщил, что Березина забавная.
- Отлично. Требую суши, – не показывая, что бесится, елейно выдала Маринка и, добивая, прибавила, - Тебе ведь не слабо?
- Ни буя себе заявочка... - почесал в затылке Кир, - Ты не оборзела часом, принцесса?
- Ничего, кроме суши! - твёрдо заявила Маринка, пожалившись, что любит японскую кухню, - И чтобы не хуже, чем в ресторане! – прибавила, подражая манере Кирила, надеясь, что он на этом отвяжется.
- Суши, так суши – не вопрос! - согласился упырь, – Хуле нам, молодым да красивым.
Упыря только могила исправит, – с тоской подумала Березина и, сплавив несостоявшегося горбатого, к вечеру забыла о приглашении.
***
Но Кир наведался сам.
Протопал на кухню, сгружая какие-то непонятные хреновины: водоросли в пакетике, пару циновок, пакет с рисом, разные банки, упаковку с рыбой, сыр... Маринка смотрела на всё это, открыв рот:
- Что это? - скептически поинтересовалась, размышляя о последствиях выдворения упыря за дверь.
- Суши, - коротко ответил он, – Заказывала? У меня друг в ресторане работает, так что считай, всё бесплатно досталось. Ну что, готовить начнём или глазки строить будем?
- А я здесь причём? - Березина встала в позу и сдулась под опасливым взглядом Кира.
- Ты бы не выпендривалась, тёть, - задушевно посоветовал он, – Я как раз тут новую коллекцию дисков прикупил. Пойду слушать.
Он что-то пропел на английском, сделав шаг в направлении коридора. Наверняка строчку из нового хита, предназначенного вынести Березинский мозг.
- Шантажист, - буркнула Маринка, втягивая обратно за торс, и торопливо отшатнулась назад, испугавшись собственной реакции.
От запаха Кира просто ноги подкашивались, вызывая дикое желание ткнуться носом. Тёплый, большой, сильный. И спина такая... ммм... Березина потрясла головой, отгоняя наваждение.
– Кароч, говори, что делать?
- Понятливая, - радостно осклабился упырь и, потрепав Березину по щёчке, принялся командовать.
О своём решении Маринка пожалела через полчаса. Упырь припахал её варить рис, резать рыбу, но хрен с этой рыбой. Заворачивать суши у Березиной решительно не получалось. Колбаски выходили неровные, листы разваливались...
- Ну что это за хуйня? - тоскливо взвыл упырь и принялся помогать, пристроившись сзади и взяв кривые березинские лапки под опытное руководство.
Надо встречаться с Игорьком почаще – это Березина очень чётко поняла. Стоило сильному телу прижаться сзади, обнимая и... девушку просто накрыло. Кто научил его готовить суши, Маринку мало интересовало. От горячего дыхания в районе уха голова шла кругом. Каждый вдох-выдох, лёгкой щекоткой касающийся чувствительной кожи, отзывался тёплым приливом в коконе возбуждения. Хватило лёгкого ветерка, голоса... Тело начало гореть в томительном ожидании.
Маринка покраснела, очень надеясь, что Кир ничего не замечает. Кир не замечал, щекоча волосами, изредка задевая подбородком шею, касаясь щекой. Просто хвалёный самоконтроль не позволял Березиной взвыть в голос. Тело напряглось и жадно реагировало на малейшее прикосновение. Чужие пальцы превратились в эротическую пытку.
- Я дальше сама... – панически выдавила Маринка и испугалась собственного севшего голоса, – Я поняла, – прибавила, прокашлявшись. Попыталась освободиться, и в итоге оказалась прижатой крепче.
- Э нет, нихрена так не пойдёт, - выдал Кир, не отпуская, попытался удержать и совершенно естественно обхватил Маришку поперёк в процессе лёгкой борьбы за возвращение повара на законное место, коснувшись набухшей груди.