— Неправда, — сказал Ганя.
— Почему неправда? Мы давно с ястребом дружим.
— Садятся разные, — не соглашался Ганя.
— Я своего ястреба знаю… Бывает, и другой сядет, а больше всего один и тот же садится — мой. Ястребиный столб выдернул! Кто тебя просил?! — вскричал Иван.
— Там еще вон сколько столбов, — успокоил Ганя Ивана, показывая на чернеющие возле черемух столбы, оставшиеся от усадьбы Бондаренкиных.
— На тех столбах он не любит сидеть. Низко.
Ганя не сдавался:
— Тут кругом лес, березы на берегу Индона — места ему хватит.
— Да что береза — моему ястребу столб нужен! Другие, когда сяду на пеньке, улетают — близко же, совсем рядом! — а этот не боится. Привык.
— Что его жалеть — ястреба…
— Чем тебе ястреб плох?
— Цыплят ворует.
— Подумаешь, одного цыпленка за лето унесет! На то он и ястреб! Мы с ним, можно сказать, родня: ястреб чуть зазевается, его подстрелят; и мне тоже ухо остро держать приходится… И тут же, позабыв о своей печали, сказал: — Напрасно трактор за восемь километров гонял. За это с тебя спросят.
— Мелочь, — сказал Ганя.
— Из мелочи складывается большое, — как о чем-то хорошо проверенном заметил Иван и, не спрашивая разрешения, первым полез в кабину трактора.
Из кабины Ганя увидел Марью, хлопотавшую по хозяйству, и догадался, что Иван ничего не сказал ей. «Молодец дядька Иван, правильно делает! Зачем разводить панику раньше времени?!»
Накрениваясь на косогорах, ныряя носом в ямки с желтой водой, вздрагивая на высоких корнях сосен и лиственниц, С-80, срезая себе путь, захлебывался ревом, как будто хотел скорее вырваться из сумрачных объятий тайги к Шангине, где больше простора и ровнее дороги.
Без счету раз Иван шел с заимки в деревню, ехал на коне, на машине и на тракторе, но как только оказывался у последнего поворота перед Шангиной, всегда его охватывало радостное волнение. Казалось бы, какая сегодня радость, а все равно охватило волнение точно такое же, как раньше. И отодвинулась обида на людей, печаль как будто уменьшилась, и ему хотелось только одного — поскорее оказаться в деревне.
Шангина мелькнула за соснами, проехали место, где раньше была электростанция… Иван подсчитал свои возможности: первая надежда само собой на Михаила Александровича, но перед этим Иван должен поговорить с шангинским бригадиром, который, как и его старший брат, председатель сельсовета, всегда хорошо относился к Ивану.
11
Бригадира он нашел дома. Все были на работе, и Василий сам себе налаживал на стол: достал из печи большой чугун, потом — маленький, принес из кладовки соленых алятских карасей, коротко бросил Ивану:
— Садись.
Иван отказался.
Василий хоть и молодой, а строже Ильи — редко когда засмеется, и от этого непонятно, сердится он за что или нет. Но сегодня у Василия глаза вроде бы веселые. Да и не верится Ивану, что вот так все разом кончится. Была заимка, и вдруг ее не будет! А куда она денется?!
Жарковато показалось Ивану в избе, и он, не говоря ни слова, путаясь в длинных шторах, выбрался, как из лабиринта, из комнат и расположился в тени на предамбарнике.
Василий, оказывается, любил здесь сидеть.
Иван не задавал никаких вопросов, ждал, что скажет Василий. Тот видел, что настроение у Ивана хуже некуда, и как можно веселее сказал:
— Ну что, Иван Захарович, и до тебя очередь дошла?
— Раз шутишь, значит, еще не дошла.
— Целый час спорил с председателем! — похвалился Василий.
— Отстоял меня?
— Как будто отстоял. Я по порядку расскажу.
«Пашите, — говорит, — и бугор и поляну! Сегодня же!»
Иван слушал внимательно, взвешивал каждое слово Василия, стараясь понять, где он может прибавить, а где — нет, а тут не выдержал, впился в него взглядом синих, холодно заблестевших глаз, и хрипловато спросил:
— Что ты ему ответил?
Я ему отвечаю:
«Мы к Ивану привыкли!»
Иван поморщился, — был недоволен ответом бригадира, — но перебивать не стал.
Василий с увлечением продолжал рассказывать.
«Кто это «мы»?» — спрашивает у меня председатель.
«Мы, — говорю, — шангинские».
Он на мои слова ноль внимания.
«Может, — говорит, — шангинские и привыкли, а бабагаевские — нет».
«Да его, — говорю, — бабагаевские толком и не знают! Нашли кому завидовать!»
Он посмотрел на меня и говорит: