Рыбка что-то мычит, но после сдается и обхватывает ладонями мою шею, позволяя себе забыться.
— Я соскучился, — прислоняюсь к ее лбу, давая себе передышку, иначе уволоку в тренерскую и закроюсь с ней там минут на сорок минимум.
— И я, — она прячет лицо на моей груди, все еще боясь показывать свои чувства. Боится, но я не виню, просто радую ее, показывая, как много Рыбка для меня значит, и постепенно топлю лед, еще оставшийся в сердце.
— Сыграем? — отстраняюсь, замечая, как распахиваются карие глаза от удивления.
— Ты это мне предлагаешь? Точно? — посмеивается Рыбка. — Я не умею.
— Тебе нужно просто бросать в кольцо мяч, — успокаиваю и, наклонившись, поднимаю с пола лениво катавшийся шар. — Держи.
— Звучит подозрительно легко.
— Это потому что я не начал мешать, — снова подмигиваю, на что Рыбка показывает язык.
— Так нечестно! — почти пищит Сомова и бросает мяч, пока я неторопливо иду к кольцу. Новичкам везет, а мне остается только поаплодировать и удивленно вскинуть бровь. — Да точно не играла! — смеется довольная Рыбка, верно истолковывая мою реакцию.
— Еще раз? — бросаю ей мяч, и она, толком не сосредоточившись, бросает в направлении кольца. Выпрыгнув, перехватываю его в воздухе и перехожу на дриблинг, в несколько шагов приближаясь к Рыбке.
— Это нечестно. У тебя многолетнее преимущество.
Да, но впервые я на таком подъеме. Потому что она здесь, моя лучшая группа поддержки, от которой открывается и второе и двадцать седьмое дыхание. Талисман, приносящий удачу.
— Я готов поделиться опытом, — оказываюсь совсем рядом, нас разделяет только диаметр мяча. Теряюсь в глазах цвета корицы, которую Рыбка любит добавлять в кофе, и наклоняюсь, убираю выбившийся локон с лица. Пропадаю насовсем. Лечу в бездну без страховки и крыльев за спиной. Наверное, мне и правда нужны были эти десять лет, чтобы понять — без нее все пресно.
— Лучше поцелуй меня.
Она поднимается на носочки, и я бросаю мяч в сторону, подхватывая Рыбку и поднимая ее, помогаю дотянуться до моих губ. Мягкая и теплая, от нее невозможно оторваться. Чувства бешено бурлят и взрываются, когда она кусает нижнюю губу, оттягивая, чтобы следом пройтись по ней языком и убить меня наповал контрастом ощущений.
— Я люблю тебя, — опускаю ее на паркет, но из рук не выпускаю. Вижу ее замешательство и целую в кончик носа. — Не отвечай. Скажешь, когда будешь готова, — Рыбка все еще в смятении, поэтому растерянно улыбается и быстро целует меня снова. — Пойдем домой?
Юля кивает и быстро целует меня.
— Я подожду на улице, пока ты переоденешься.
Глава 19. Женский разговор
«И я тебя люблю», — всего-то и надо было сказать! За секунду бы произнесла. Но нет же, лучше изумленно хлопать глазами и почти падать в обморок, думая, что это слуховая галлюцинация. Боже, и как стыдно-то теперь… Признался, смотрел так пристально, внимательно, с нежностью, а я растерялась, как школьница на экзамене.
Поэтому и сбежала от него на улицу. Хоть тут свежий воздух должен мозги отрезвить и сердце успокоить. Бесцельно брожу у входа туда-сюда, думая о том, как скажу Краснову о своих чувствах. Может, во время секса? Банально и пошло. За ужином? Что-то вроде «Приятного аппетита, любимый». Как-то бездушно.
Так и перебираю в голове моменты, не обращая внимания на выходящих из зала детей, потому что никакой из вариантов не подходит. Уже всерьез подумываю о том, чтобы оставить все, как есть, и не искать нужный случай. Само как-нибудь вырвется признание. Но сердце не соглашается, требуя скорее выдать главные слова. Вздыхаю и поднимаю голову, смотрю на унылую дугу уличного фонаря и стараюсь не думать о том, что могла обидеть Максима отсутствием ответа.
— Здравствуйте, Юля, — женский голос за спиной звучит натянуто вежливо, и я морщусь, но все же оборачиваюсь, с недовольством отмечая в собеседнице Жанну.
— Добрый вечер, — киваю и отвожу взгляд в сторону. Мне нечего с ней обсуждать, да и она наверняка поздоровалась из вежливости. Но Жанна стоит, продолжает сверлить взглядом, поэтому, дежурно улыбнувшись, спрашиваю: — Вы что-то хотели?
— Да, узнать хотела, откуда в такой милой девушке столько грязи, — говорит она серьезно, усмехаясь моим округляющимся глазам.
— Вы о чем? — удивленно спрашиваю, хотя чувствую, что надо бы развернуться и уйти, нагрянуть к Краснову в тренерскую и выйти уже с ним под руку, но продолжаю стоять и думать, почему Жанна набросилась с обвинениями.