- Липа, липа, широким стволом своим задержи врага моего!
- Хоть и толста я, - ответила липа, - но не в силах я сдержать врага твоего - ствол мой мягок, как масло.
- Так будь же и ты проклята! - крикнул Сослан. - И тебя будут люди искать только ради твоей коры. Будешь цвести ты красиво, но плода дать не сможешь!
Грабовый лес встал на пути Колеса. И сказал тут Сослан:
- Задержи, могучий граб, врага моего, для меня задержи!
Пропустил граб Колесо Балсага, и его тоже проклял Сослан:
- Искать будут люди тебя, чтобы жечь в своих очагах! И начисто сведут люди грабовые леса!
И вот под чинарами катится Колесо Балсага.
- Мой враг убегает! Задержи его, чинара! - просит Сослан.
- Пусть еще в большей беде увижу я тебя! - ответила чинара. - Целое селение могло укрыться в тени моей, а ты обрубал мои ветви, подрывал мои корни.
- Пусть легко будет обрабатывать твою древесину, - крикнул Сослан чинаре, - и люди сводить будут чинаровые леса!
Катится Колесо по дубовому лесу.
- Хоть бы ты, дуб, задержал врага моего!
Но напомнил дуб Сослану, что, не щадя ни вершины, ни ветвей, ни ствола его, рубил Сослан дуб, чтобы делать из него стрелы.
- Так пусть желуди, которыми брезговать будет человек, растут на тебе для грязных кабанов! - крикнул Сослан.
Вот в белый березняк вбежало Колесо Балсага. И сказал Сослан березе:
- Сестрица береза, хотя б не надолго задержи врага моего!
- Тот, кто стал твоим врагом, тот будет и моим врагом! - ответила береза.
И словно сетью загородила она путь Колесу, опустив перед ним свои тонкие кудри. Но прорвало их Балсагово Колесо и покатилось дальше.
- Навеки лучшим из деревьев будешь считаться ты, белая береза! Проклят пусть будет тот, кто тебя срубит! И сучья твои собирать будут люди, чтобы делать вертела и жарить на нем шашлыки, - поблагодарил Сослан березу.
Вкатилось Колесо в заросли орешника. Хмелем обвит орешник.
- Хмель кудрявый, - просит Сослан, - задержи кровника моего, двенадцать товарищей моих убил он!
Крепки и гибки, как веревки, побеги хмеля. Обвили они Колесо Балсага и остановили его. На расстояние полета стрелы приблизился Сослан к Колесу, пустил в него одну стрелу, и вдребезги разбилась спица. Пустил другую стрелу, и в мелкие щепки разлетелась вторая спица. В зарослях орешника, обвитых хмелем, догнал Сослан Колесо и схватил его. И тут орешнику и хмелю принес благодарность Сослан:
- Отныне, орешник, люди будут издалека приходить к тебе за вкусными твоими плодами. А тебя, хмель кудрявый, пусть в пору веселья благословлять будут люди за хмельной напиток!
Выхватил Сослан свой меч, замахнулся и хотел на куски разрубить Колесо Балсага. И тут снова взмолилось Колесо:
- Душа моя в руках твоих, Сослан! Что ты прикажешь мне, все сделаю я.
- Нет тебе веры, - сказал Сослан. - Ты клятвопреступник и снова обманешь меня.
Но жалобно просило Колесо, горячо клялось оно, и снова поверил ему Сослан.
- Хорошо, - сказал он, - я пощажу тебя. Но за двенадцать друзей моих убей в семье своей двенадцать человек - и я отпущу тебя живым.
Согласилось Колесо Балсага, и печальное покатилось оно домой.
Узнал Сырдон, что не удалось Колесу убить Сослана. Принял Сырдон облик старика и стал на пути Колеса.
- Да будет перед тобой, Колесо, прямая дорога! - сказал он. - Что случилось с тобой, почему ты так печально?
- С чего быть мне веселым? - ответило Колесо. - - Победил меня нарт Сослан и взял с меня слово убить двенадцать человек из моей семьи.
- А зачем тебе убивать их? Отрежь двенадцати человекам из семьи своей ногти на руках и ногах, и ты выполнишь этим свою клятву, - сказал лукавый Сырдон.
Не послушало его Колесо Балсага, катится оно дальше, и один только помысел у него - честно выполнить свою клятву.
Но вот на пути ему снова попался Сырдон. Старухой на этот раз он обернулся.
- Да будет перед тобой, Колесо, прямая дорога! - сказала старуха. - Что случилось с тобой, почему ты так печально?
- Что делать мне, пусть съем я твои недуги! Двенадцать человек из семьи своей предстоит мне убить, чтобы выполнить клятву, данную нарту Сослану.
- А к чему тебе убивать их? Отрежь двенадцати человекам из семьи своей ногти на руках и ногах, и этим ты выполнишь свою клятву.
Не послушалось Колесо, катится дальше. Снова забежал вперед Сырдон, обернулся подростком, у которого только выступил первый пух на лице, и встал Колесу на дороге.
- Да будет перед тобой, Колесо, прямая дорога? - сказал он. - Почему ты так печально?
- Дано мною слово нарту Сослану - убить двенадцать человек из семьи своей. И вот теперь качусь я, чтобы выполнить это слово.
- А к чему тебе убивать их? Отрежь двенадцати человекам из семьи своей ногти на руках и ногах, - сказал подросток.
Ничего не ответило Колесо, прокатилось мимо, но, пробежав еще немного, подумало: "Вот старик, старуха и юноша в одно слово сказали мне одно и то же. Ведь не ждут они от меня за это никакой награды? Дай-ка послушаю я их добрых советов!"
И, прикатившись домой, постригло Колесо ногти на руках и ногах двенадцати человекам из своей семьи. Но после этого смирно дома сидело Колесо.
Шли дни за днями, недели за неделями. Стал лукавый Сырдон время от времени навещать Колесо Балсага.
- Надо бы тебе, знаменитое Колесо, покатиться еще раз на Сослана и отомстить ему за унижение, - говорил Сырдон.
Но прошла уже злоба у Колеса Балсага, и ответило оно Сырдону:
- Эй, лукавая собака, оставь меня! Из-за тебя случились со мной все эти несчастья.
Но не оставил своего намерения погубить Сослана бедовый Сырдон. Развязал он свой лживый язык и опять уговорил Колесо Балсага напасть на Сослана и убить его.
Снова вставил Курдалагон в Колесо новые спицы из чистого булата. И вот однажды, когда был Сослан на поле Зилахара и осторожно на животе подползал к зверю, откуда ни возьмись, прикатилось Колесо Балсага, отрезало ему ноги по колени, бросило ему ногти с рук и ног двенадцати человек из семьи своей и вернулось к себе домой.
Лежит Сослан на поле Зилахара, истекает кровью, оглядывается кругом: кого бы послать к нартам вестником печали?
Орел пролетает над его головой, и говорит ему Сослан:
Будь, орел, моим вестником печали! Полети к дому Ахсартагата, сообщи родичам моим - Урызмагу и Хамыцу, - что умираю я, нарт Сослан, на поле Зилахара и некому закрыть мне глаза.
- Пусть увижу я одинокую смерть твою, Сослан! - ответил ему орел. - Разве щадил ты меня, когда усталый опускался я на дерево или на камень? Нет, ты тут же хватался за свою стрелу. Так пусть за это не будет тебе того, о чем ты просишь!
Во время их разговора коршун пролетел над ними.
- Тебя прошу я, коршун, - взмолился Сослан, - будь моим вестником печали! Полети к дому Ахсартагата и скажи, что отрезало Колесо Балсага ноги Сослану и пусть поторопятся ко мне мои родичи.
- Ишь ты, ишь ты, что захотел! Бесчисленное множество кур у Шатаны, но разве ты когда-нибудь дал мне унести хоть одну? Ты тут же хватался за свой лук, - сказал коршун и полетел дальше.
Лежит Сослан, ждет...
Вдруг ласточка, щебеча, пролетела над ним. Обрадовался Сослан.
- О ты, ласточка! - сказал он ей. - Лети скорее к дому Ахсартагата и скажи, что Колесо Балсага отрезало ноги их Сослану. Один умирает он в поле Зилахара, и некому закрыть ему глаза.
- Будь по-твоему! - ответила ласточка. - Слишком хорош ты, чтобы умирать тебе здесь одному и чтобы никто не закрыл тебе глаза. Я буду твоей вестницей печали. Когда бывало заставал меня дождь, ты подбирал меня, прятал за пазуху и спасал мою жизнь. Ты всегда оставлял для меня открытыми закрома, и я наедалась там вдоволь. Нет, никогда не забуду я твоих благодеяний!
- Навеки будешь ты любимицей людей! - поблагодарил ее Сослан.
И полетела ласточка в селение нартов вестницей печали.
Лежит Сослан в поле, ждет, когда придут за ним нарты - закрыть ему глаза.
Черный ворон пролетал над Сосланом, и, увидев, что умирает Сослан, заплакал ворон:
- Осиротел я, Сослан! Как мне прожить без тебя? Все тропинки и ущелья заваливал ты дичью, и потому всегда мог я наполнить свою утробу. Кто теперь накормит меня?