— Странно… — непроизвольно вырвалось у меня.
Стоявший рядом Зачетов покосился, но промолчал. Я потопал к мишеням, пытаясь понять, что же ожидал увидеть. Превращение чучел, стоявших в пятидесяти шагах, в бесформенные кучи хвороста и глины? Хивинский мечтатель, возомнивший, что ему в руки попалось убойное оружие! «Дум-дум» ему подавай!
В первой, второй и всех последующих манекенах обнаружились аккуратные пулевые отверстия. Я вытащил из ножен кинжал и расковырял дыру — пуля тупо застряла во влажной глине, даже не думая раскрываться и выпускать на волю свою мерзкую начинку.
— Кузьма! Развесь туши на каждом манекене.
Назаров бросился исполнять, Муса ему помогал.
Раздал еще по патрону новому десятку.
— Заряжай! Пли!
Ба-бах!
Снова дым, потом… странное. Я бросился к тушам с тревогой в душе, мое смятение непонятным образом передалось спешившим за мной Козину и Зачетову.
— Вот те на! — вырвалось урядника гребенцов, его глаза округлились.
— Не хотел бы я, чтобы меня такой пулей угостили! — добавил Козин, покачав головой.
Суть заключалась в том, что при ударе о ребра туши пули не только их пробивали, но и, так сказать, раскрываясь, поражали прилегающие участки чистого мяса множеством мелких осколков. И многие из них просто застряли. Выковыривать такие замучаешься!
— Костей в человеческом теле хватает, — задумчиво произнес я. — А если в чистое мясо? Пшик? Чего размечтался Гавриил?
Зачетов, невидяще рассматривавший баранью тушу, очнулся и заговорил вполголоса:
— На Сунже это было, река такая за Тереком. Пошли мы в набег чечена пощипать. Столкнулись с кабардинцами на свою беду. В гости те приезжали к кунакам. А кабардинец, я вам доложу, противник сурьезный. Многие князья ихние ездят в кольчугах да бронях. Так вот — простая пуля такого не берет!
— Серебряная нужна, заговоренная? — развеселился Козин.
Зачетову было совсем не смешно. С совершенно серьезным видом он ответил замогильным голосом:
— Иголка!
— Причем тут иголка? — не сговариваясь, хором переспросили я и Никита.
— Уж больно наш сотник на одного удальца осерчал, ружо иголкой зарядил, да и стрельнул.
— И?
— Пробил кольчугу! Орал тот князь как оглашенный. И вот что я вам доложу, односумы: патрон ваш, Петр Василич, супротив доспешного — самое то!
Я удовлетворенно кивнул и улыбнулся, предвкушая их реакцию.
— А теперь представьте: у нас городской бой. В комнате или башне засел противник и не высовывается. Как его выковырять?
Козин задумался.
— Рикошет! Свинец плохо рикошетит, а тут облако стеклянное во все стороны полетит, ежели, к примеру, в створ бойницы попасть али в стену!
Зачетов загорелся.
— Давайте попробуем!
— Где же мы тебе окно найдем?
Он отмахнулся. Бросился к краю арыка и постучал по самому его верху — по валу, который когда-то не давал воде разлиться. Под действием солнца глина запеклась до состояния камня.
Позабыв про бойцов, мы с Козиным подхватили две висевшие на манекенах наименее пострадавшие туши и с грехом пополам пристроили их на том месте, на которое указал гребенский казак.
— Остались еще патроны, вашбродь? Дайте мне, испытаю, — попросил Зачетов.
Козин тоже протянул руку. Увлеклись, как юнцы, мужики, но и меня охватил азарт. Зарядили три ружья, отбежали в сторону, оценили позицию.
— Не годится! Давай с другой стороны арыка, — предложил я.
Подсаживая друг друга, под удивленные взгляды сотни, замершей в пятидесяти шагах и не понимающей, с чего бы начальство вдруг забегало, мы взобрались на противоположный мишеням край арыка. Не сговариваясь, распределились на разном расстоянии и под разным углом.
— Огонь!
Три ружья ухнули вразнобой. Мы подхватились и побежали к мишеням.
— Это… это не пули, это нечистая сила! — прошептал Зачетов, его голос был полон суеверного ужаса: на тушах виднелись многочисленные, мелкие отверстия, словно в них долго тыкали острым шилом.
— Чума! — выдохнул Козин. В его голосе не было страха, лишь глубокое, профессиональное изумление. — Милосердия от нее не жди.
— Мы сюда не милосердие нести пришли. Мы пришли вернуть свое и отомстить за тех, кто годами гнил в зинданах. Пусть местные знают, что такое настоящий русский гнев, — сказал я, глядя на результаты наших стараний. — Подведем итоги. У сотни есть на вооружении уникальный патрон. Его применяем по противнику в доспехах или засевшему в укрытии. В редких случаях можно и по обычному халатнику, если иного выбора нет. Пули у нас наперечет, их нужно беречь. Крупный заказ я разместил, но насколько его хватит? Так что людей своих обучить, все-все растолковать. Задача ясна?