Идея была богатой, Платов это признал. Но с ходу внес коррективы, моментально найдя в моем предложении один недостаток.
— Нельзя с пустыми руками посольству ехать. С вами должны быть дары. Причем непростые. Кавказских лошадей мы здесь не найдем, как и подходящего оружия кубачинской работы. Золото, драгоценности? Что-нибудь подберем, но этого мало. Женщины — вот что вам нужно.
— Женщины?
— Да, именно подарок в виде наложниц не вызовет подозрений и объяснит, почему его сопровождает такой сильный отряд.
— Может, борец сойдет? Кузьму уже один раз с успехом выдали за пахлевана.
Атаман посмотрел на меня как на несмышленыша.
— Вооруженная до зубов сотня охраняет борца-великана?
Я почесал в затылке, не зная, что придумать. Платов смотрел на меня с легкой насмешкой: садитесь, ученик Черехов, двойка!
— Гарем свой возьми в поход.
— Зару с Марьяной⁈ — чуть на лавке не подпрыгнул от столь нелепого, как мне показалось, предложения. — Казачку отдать? Она вообще не моя, постель мне не греет…
— Ты чего перепугался, будто я тебе предлагаю девок шаху афганскому подарить? Ему, если он тебя примет, шкатулочки с рубинами хватит. Зато по дороге, в любом караван-сарае сможете толково объяснить, отчего вы в таком числе. За торговцев, уж прости, вы никак не сойдете, посольство — это ты верно придумал, так что остается только одно: везем ценный дар. Вопросы есть? Вопросов нет!
— А без Марьяны никак? — скривился я как от зубной боли, предчувствуя нешуточный геморрой.
— Одной персиянки мало, — с видом бывалого знатока Востока отрезал Платов.
Умом понимая справедливость его слов, я противился этой идее всеми фибрами души. Подвергать женщин риску сложнейшего похода? А еще Марьяна… Как гребенцам, ее защитникам, объяснить, что надо — значит, надо?
А оказалось, что и объяснять ничего не надо, сами просят. Правда, потом, когда мы будем уже в пути, придется карты приоткрыть. И если от казаков я не ждал особого возмущения, то от наших красавиц я точно огребу по полной.
Бухара провожала нас плохо. Буквально за ее воротами земля под ногами нам популярно объяснила: легкой прогулки не ждите. Первый перегон в двадцать верст шел по такому «автодрому», что на нем лишь танки испытывать. Зимой этот пригород эмиратской столицы утопал в жидкой грязи, а сейчас, под раскаленным летним солнцем он превратился в мучительную полосу препятствий с окаменевшими мелкими надолбами. В результате, вдруг резко охромел один из верблюдов, которых мы взяли с собой по минимуму. Пришлось отцеплять его от связки и отправлять обратно на базу.
Потом небо заволокло облаками, задул юго-западный ветер, на нас пошла красная стена песчаной бури. Наши проводники тревожно закричали. Мы, безжалостно нахлёстывая коней, еле-еле успели добраться до ближайшего небольшого караван-сарая. Укрылись — и потеряли два дня, отчего я пришел в ярость. Нам следовало не ждать у пустыни погоды, а мчаться вперед — Платов меня предупредил, чтобы мы поторапливались.
— К нам не только Володьку Пименова отправили, есть и другие, — напутствовал он меня перед отъездом. — Большой отряд отправили за нами через Усть-Юрт. Глупость, конечно, людей только потеряют, летом по нашим следам не пройти. Но отдельная группа может прорваться. Так что, Петя, поспешай. Я выйду за тобой следом со всем Войском недели через две.
И вот задержка, не успели удалиться от Бухары, как потеряли двое суток. В ходе которых мы, во-первых, ютились «на головах» — какой контраст с моим недавним райским житьем в летней резиденции эмира! А во-вторых, я был вынужден не развлекаться с Зарой и миловаться с Марьяной, а выслушивать их упреки в погубленной молодости. Им совсем не улыбалось ехать в качестве живого реквизита фиктивного посольства, и сорок часов они выпиливали мне мозг, высказывая свои «фи».
Как только погода наладилась, я чуть ли не бегом поднял сотню, заставил всех ускориться и выезжать почти галопом. Рядом с нами, словно тени, двигались две сотни нукеров эмира, их лица были скрыты плотными вуалями, а взгляды, казалось, скользили по каждому камню и каждой душе на нашем пути. Задача у телохранителей была проста и важна: обеспечить бесперебойную связь с Войском, оставшимся позади, и проконтролировать, чтобы наше снабжение не прерывалось ни на миг. Эмир был заинтересован в успехе миссии, ведь его будущее зависело от того, как мы сумеем проложить этот путь в неведомое.