Получилось, однако, иначе.
…Загремел засов, дверь отворилась, выпустив уже знакомую низкорослую фигуру, и сразу же захлопнулась. Человек быстро пошел через сад. Когда он поравнялся с Лешкой, тот выскочил из-за кустов и крикнул высоким срывающимся голосом:
- Стой! Руки вверх!
Человек присел от неожиданности и черным комком метнулся к стоявшим купой деревьям.
- Стой! - закричал Лешка. - Стой! Буду стрелять!
Тотчас же впереди блеснуло, пуля, просвистев, обломила веточку в кустах. Тогда Лешка начал стрелять в темноту, туда, где скрылся шпион. Он трижды нажал тугой спуск. Ответных выстрелов не было. Лешка подождал немного (ведь могло случиться, что он попал) и двинулся вперед…
За деревьями он увидел пролом в ограде, через который ушел враг. Лешка выскочил на улицу. Далеко, в конце квартала, ему почудилось какое-то движение, он выстрелил наугад, крикнул «Стой!» - ив это же мгновение услышал сзади, в саду, топот.
- Лешка! - зазвенел голос Пантюшки. - Лешка, где ты?!
- Сюда! - позвал Лешка. - Сюда, ко мне!
В проломе показался Пантюшка, за ним Силин, потом полезли фронтовики - здесь было человек восемь. Среди них Лешка узнал Попова в штатском пальто.
- Где он? - задыхаясь, спросил Силин.
- Не знаю… Сюда выскочил! - чуть не плача, ответил Лешка. - Кажется, вон там…
Они бросились вдоль улицы. На перекрестке Силин приказал:
- Ващенко, Зуев, Макарычев и ты, - он ткнул в Лешку, - направо. Остальные за мной!…
Они перебежали улицу до конца и никого не увидели. Возвращаясь, заходили во все дворы, обшаривали каждый уголок. Лешка до крови искусал губы. Дурак! Безмозглый дурак! Упустил шпиона! Почему не стрелял сразу, из-за кустов! Ума не хватило?
Возле вице-консульства их уже поджидали.
- Нету? - спросил Силин.
- Немае, - отозвался Ващенко, - сбег, собака!
Силин смачно выругался. Лешка сейчас предпочел бы быть убитым. Он чувствовал себя ответственным за все…
Попов отвел Силина в сторону, и они стали вполголоса совещаться. Потом подозвали Лешку и подробно расспросили, как он выследил незнакомца и каков тот из себя. Лешка, как мог, описал его внешность.
- Точно, - оказал Попов, - сам господин Бодуэн собственной персоной! Ну, что будем делать, Петро?
- Что делать! - угрюмо пробасил Силин. - Как? говоришь, так и сделаем…
У обоих подъездов вице-консульства Силин поставил по человеку. Остальным велел идти за ним.
Они поднялись на парадное крыльцо особняка и постучали. Долго никто не отзывался. Особняк точно вымер.
- Ломать, что ли? - неуверенно проговорил Силин.
- Погоди! - Попов сильно ударил в дверь рукояткой нагана.
Наконец в доме послышались шаги, спросили:
- Кто там?
- Революционная власть Херсона! - ответил Попов. - Отворите!
- Что вам надо?
- Обследование…
- Приходите днем. Сейчас все спят.
- Немедленно отворите! Иначе буду вынужден применить силу!
Из-за двери донеслись шелест, бормотанье. Заскрипел засов.
Попов и Силин вошли в вестибюль. Перед белой мраморной лестницей стоял щуплый старикашка с бронзовым подсвечником в руке. Пять зажженных свечей ярко освещали его тщедушную фигуру в вязаной кофте.
- Кто вы такой? - спросил Попов.
- Я эконом вице-консульства… - Голос старика дребезжал от испуга. - Вы ведь, должно быть, знаете, что этот дом не принадлежит России? Здесь иностранная территория…
- Нам надо видеть господина Бодуэна, - вместо ответа сказал Попов.
- Это невозможно, господа. Вице-консул спит…
- Разбудите его!
- Что вы, что вы! - замахал рукой старик. - Господин Бодуэн - представитель европейской державы. Вы не имеете права… то есть вы не должны врываться сюда! Это дипломатический скандал!
Тут, не выдержав, рявкнул Ващенко:
- Що ты юлышь! Буди, колысь говeрять!
От его громового рыка старик весь сжался и стал похож на тощий сморщенный кулачок. Свечи в его руке задрожали, разбрасывая по стенам короткие отблески.
- Господа, господа… Вы не понимаете, что творите!
- Не кричи, Ващенко, - сказал Попов. - А вы идите к своему хозяину и доложите, что его вызывают представители Совета пяти. О скандале не заботьтесь: это наша ответственность.
- Как угодно… как угодно… - разводя руками, забормотал старик и поспешно зашаркал по лестнице.