Мы возвращаемся в спальню. Ну, что теперь? Его беззаботное, игривое поведение доводит меня до истерики. Положив меня на кровать, он поворачивается и шагает к шкафу.
— Не двигайся, — говорит он, и я фыркаю. Когда он возвращается с двумя крошечными кусочками — с моим белым бикини он выглядит еще более веселым, чем был, когда ушел минуту назад. Подойдя к кровати, он сначала осторожно снимает мою белую майку; затем наклоняется ниже, чтобы осыпать мою грудь поцелуями. Усаживаясь рядом со мной, он надевает на меня лиф от бикини, потом завязывает сзади завязочки на нем, повернув меня набок. Да уж, я нахожу этот процесс одевания очень даже возбуждающим. Когда оказываюсь повернутой на спину, я протягиваю руки к своим шортам, но Дэниел неодобрительно качает головой.
— Ничего подобного, — бормочет он, встав на ноги с бесстрастной и надоевшей гримасой.
— Ты смеешься надо мной? — я хмурюсь.
— Нет, я не смеюсь. Теперь, моя нимфоманка, я должен повторить то, что я говорил раньше? — говорит он, драматизируя неодобрение, сжав в линию свой рот и хмуря брови. Я таращусь на него. Он серьезно?
Не обращая внимания на мой взгляд, он движется к краю кровати, смещая баланс матраса, когда садится рядом с моими бедрами. Он наклоняется, чтобы стянуть с меня мои бледно-розовые кружевные стринги, и делает паузу, чтобы посмотреть на мою открытую нижнюю часть тела с пылающим взглядом. Затем он помогает каждой из моих ног надеть бикини, и, непосредственно перед тем, как полностью одеть меня, он целует меня долгим поцелуем в самый центр моей нижней части тела, заставляя меня извиваться, вызывая взрывоопасные искры в этой области.
— Итак, а это что? — спрашиваю я, хмурясь.
— Прелюдия, — он ухмыляется. Одно простое слово с таким значимым обещанием.
— Ты просто убиваешь меня сейчас, — я вдавливаю свою голову в матрас.
Он ухмыляется и небрежно бормочет:
— Когда боль пройдет, я все компенсирую, детка, обещаю.
— Ты так раздражаешь, я серьезно, — он подмигивает мне, и я не могу больше сдержать полу гневный взгляд.
— О, Хейлз, доброе утро, — он целует меня в губы. — И, я люблю тебя, — он улыбается и закидывает меня на плечо.
А я тебя, до безумия.
Продолжая исполнять свои придуманные обязанности няньки, он сажает меня на один из шезлонгов у бассейна, где разложены нарезанные фрукты и кофе на завтрак.
— Серьезно, Дэниел. Ты можешь пойти на пляж и поймать несколько волн. Я останусь здесь и позагораю, — я смотрю на него снизу вверх, лежа между его раздвинутыми ногами, когда он садится на мягкий, гигантский, плетеный лежак.
— Может быть, позже, мне слишком удобно сейчас, чтобы куда-то идти, — он улыбается мне.
— Откуда звучит музыка? — спрашиваю я, оглядываясь по сторонам.
— Там музыкальный центр в баре, — он кивает головой в сторону бара у бассейна в виде тропического острова.
— Довольно эклектичный плейлист, я бы сказала. Мне это нравится.
— Это мой плейлист Баха, — фыркает он, забавляясь. — Эксклюзивный плейлист из гимнов. Такой нигде больше не найти в Калифорнии.
— Гимны? — я хихикаю. — Это одна из действительно хороших песен, она такая мелодичная, — говорю я о треке, который играет.
— Шарлотта О'Коннор, если я не ошибаюсь. Это «Shine On», — говорит он мне.
Положив руку на мою, он медленно потирает большим пальцем мои костяшки. Он скользит вниз, чтобы лечь рядом со мной, притягивает меня к себе так, чтобы мое лицо покоилось на кубиках его живота, и расчесывает мои волосы легкими движениями. Я целую его упругие мышцы и закрываю глаза, совершенно расслабленная.
— Ты часто приходишь сюда? — спрашиваю я.
— Ты пытаешься сменить тему? — смеется он. — Потому что я уже слышал то же самое, когда мы впервые встретились.
Я смеюсь и целую его нагретую солнцем кожу.
— При любом выпавшем шансе, — отвечает он, проводя кончиками пальцев по моей спине.
— Так ты приезжаешь сюда посерфить и… что еще тебя тянет сюда?
— И моя мама. Иногда я общаюсь с Рафаэлем и его друзьями.
Я глажу его тело, чувствуя, что его кожа покалывает под моим прикосновением.
— Они твои друзья?
— Друзья, — он произносит это, размышляя и как бы прикидывая это слово. — Я хотел бы пойти с приятелями на серфинг, — он поворачивается и нежно массирует мои больные плечи, постепенно ослабляя напряжение.
— У тебя не много друзей, — заявляю я.
— Да, немного, — отвечает он. Я наклоняю голову, чтобы взглянуть на него; даже он не может быть равнодушным к этому.