Если даже я озаботилась этими вопросами, что тогда говорить о Салире?
— Виктория, пей чай, — скомандовала Иреим, обратив наконец внимание на то, что я рассеянно верчу перед глазами то, что полагается запивать чаем. — Не играй с едой.
— А что это?
— Ешь, не отравишься.
Осторожно откусила маленький кусочек и даже глаза закрыла от удовольствия. Неповторимо-удивительный вкус и аромат тающей во рту "конфетки" с чаем, в котором я сразу же узнала тот напиток, которым угощала меня Пашкина мать, — это нечто. Даже не заметила, как прикончила штук пять необыкновенно вкусных палочек
— Виктория, — перебила мне все удовольствие Иреим, серьезно глядя на меня, — ты, пожалуйста, не обижай Наридиса. Этот мальчик заслужил хоть немного счастья.
Я чуть не поперхнулась от удивления. Я? Это я его могу обидеть? Вот это номер! Да его обидишь, как же.
— И не нужно на меня так удивленно смотреть, сама знаешь, как наши мужчины от нас зависят.
Я совсем глаза вытаращила:
— Что ты имеешь в виду?
Ответить моя собеседница не успела.
— Вика, — окликнул меня Павел, выходя из-за угла и направляясь к нашей теплой компании. — Нам пора. Зейли нас уже ждет.
Черт! Ну что же он так не вовремя? И не скажешь: «Подожди минутку, Павлуша, мне тут как раз кое-что интересное должны сообщить». Даже если и не очень интересное, то, по крайней мере, правду.
Не думаю, что Иреим стала бы что-то сочинять. А тут такой момент узнать действительно что-то нужное. Даже если я вернусь домой после разговора с Пашкиным начальником и больше никогда никого не встречу никого из жителей этого мира, один из его представителей все равно навсегда останется моей матерью. Поэтому я должна знать хотя бы то, что касается меня.
Не случится ли однажды так, что я где-то на корпоративной вечеринке обернусь волчицей? Хоть до сих пор меня обходила чаша сия, что тоже требует объяснения. Если я в самом деле являюсь дочерью представителей двух разных рас, что, в общем-то, еще не доказано, то почему я ни разу не обернулась? И правда ли, что у оборотней дети рождаются только при наличии пары, или это сказочка для любительниц фэнтези?
Если не сказочка, то, возможно, я — не дочь Вероники. Кстати, я даже фамилию ее не знаю. Все-таки придется ее зажать где-нибудь в укромном уголке и заставить наконец все мне рассказать.
И вдруг у меня внутри похолодело. Слишком не понравилось мне мое очередное предположение. Если моя мать — оборотень, в чем меня настойчиво уверял Павел, а дети у оборотней получаются только от истинной суженной, что так же еще не доказано, то… Боже мой! Неужели мой отец тоже не человек???
— Вика! — как сквозь вату услышала я голос Павла. — Что с тобой?
— Ничего, — еле выдавила я сквозь сжатое спазмом горло. Только теперь обратила внимание, что на меня с тревогой смотрят все, включая Тониро и Эландора, которые следом за Пашкой вынырнули из-за угла. — Все нормально.
— Уверена?
— Да, — уже более твердым голосом произнесла я, — все хорошо.
Хотя ничего хорошего в сложившейся ситуации не видела. Не могла поверить, что отец мне тоже всю мою жизнь врал. Насчет матери я даже не заморачивалась. От нее всего можно было ожидать, но папа… Одно предположение, что он меня обманывал, причиняло почти физическую боль.
— Тогда пойдем? — Павел протянул мне руку.
— Пойдем, — я выползла из-за стола и помахала рукой женщинам.
Хотела захватить с собой парочку сладких соломок, потом передумала — аппетит пропал.
— Виктория, — окликнула меня Иреим, когда я уже взяла под руку ожидавшего меня блондина, — не забывай, что я жду тебя в гости. Надеюсь, что ты часто будешь приходить к нам.
Я лишь головой кивнула. Не стала говорить, что это моя последняя встреча с ней.
— Эландор, — переключилась Иреим на седовласого красавчика, — твою жену это тоже касается. Повлияй ты уже на свою женщину, нечего ей все время в четырех стенах сидеть. А здесь мы всегда найдем, чем заняться. Да и девочки подружатся, я уверена.
Эландор бросил быстрый взгляд на Пашку и, пожав плечами, с сомнением в голосе проворчал:
— Посмотрим.
Парни направились к беседке, а мы с Павлом, обогнув дом, пошли почему-то не к воротам, а к небольшому строению, прилепившемуся в углу двора.