— Вика…
— Пропустите, Анастасия Николаевна, мне нужно домой, — не очень хотелось ее расстраивать, все-таки тетка она не плохая, но это не меняет того, что я на нее злилась.
— Девочка, послушай меня…
— Вы не находите, что объяснения несколько запоздали? — снова перебила я. — Дайте мне пройти, пожалуйста.
Анастасия отступила, и когда я прошла мимо нее, бросила мне вслед:
— Ты даже не представляешь, на какую жизнь обрекла моего сына!
— Неужели? — не остановилась я. — Утешится со временем. Баб вокруг полно.
— Ты не понимаешь!
— А кто в этом виноват? — я, не оглядываясь, целеустремленно двигалась по коридору к главному выходу из строения. Хозяйка дома почти бежала за мной. — Почему я не понимаю и не знаю того, что происходит вокруг меня?
— Я просила Наридиса все объяснить тебе, но он не согласился, — выдохнула Анастасия.
— Вика! Да остановись ты! Давай поговорим!
Я нехотя остановилась, и она, воспользовавшись моментом, быстро схватила меня под локоть и потащила в гостиную.
Комната встретила нас тишиной и приятной прохладой.
Женщина наконец отпустила мою руку. Я прошла к креслу, стоящему между двух окон, и опустилась в него, облегченно вздохнув. Потом взгляд мой наткнулся на циферблат часов, висящих над дверью, и я чуть не застонала от досады. Механизм, неумолимо отсчитывающий время, показывал половину одиннадцатого.
Черт! Ну и как мне теперь объяснить свое отсутствие на лекциях? А я еще и уселась, будто мне торопиться никуда не нужно. Перевела взгляд на тетю Настю. Она так и застыла на том месте, где я ее оставила — шагах в трех от двери. Стояла и грустно смотрела на меня. Потом нерешительно проговорила:
— Наридис любит тебя.
— Если это все, что Вы собирались мне сказать, тогда вынуждена оставить Вас, я и так уже пропустила половину лекций, — попыталась подняться, но Анастасия вскинула руки ладонями ко мне, останавливая.
— Подожди! — я плюхнулась назад в кресло и выжидательно приподняла брови. — Девочка, пожалуйста, подумай немного. Ты даже не представляешь, как мужчины нашего вида заботятся о своих парах. Вряд ли кто-то будет тебя любить, как Наридис.
— Со мной что-то не так, что меня может любить только один мужчина? Я что, уродина?
— Да не то ты говоришь, — всплеснула она руками. — Ничего подобного я не имела в виду.
— А что Вы имели в виду? — невозмутимо поинтересовалась я.
— Мой сын очень любит тебя.
— Вы это уже говорили, — равнодушно передернула плечами. — Настолько любит, что не счел нужным даже сообщить мне свое настоящее имя. Да и не думаю я, что это любовь. Просто его зверь по какой-то непонятной причине выбрал меня себе в пару.
— Никакой причины тут не может быть, любовь или есть, или ее нет. Для нее нет объяснений. А то, что не сказал имени, то… Ну как бы тебе объяснить? Он боялся, — уловив мой насмешливый взгляд, уже тверже повторила: — Он безумно боялся тебя потерять, поэтому не хотел пугать. Эта сука Веридэ…
— Вообще-то, она моя мать!
— Прости, — сразу же извинилась почти свекровь, — но эта дря… — уловив мой сердитый взгляд, быстренько исправилась, — эта женщина должна была сама тебе все рассказать. Что же от нее одни неприятности нашей семье!?
— А вот сейчас поподробнее, — насторожилась я. — Вы знакомы были с моей матерью раньше?
— Была знакома, как же, — горько усмехнулась Анастасия, — она была парой дяди моего Гареса.
— Э…? — вытаращила я глаза, — дяди кого?
— Моего мужа, — пояснила она.
Я только изумленно хлопала глазами. Оказывается, сюрпризы на сегодня еще не закончились.
— И когда на праздновании твоего дня рождения вдруг выяснилось, что ты — пара моему сыну и притом совсем не в курсе, что это значит, Наридис просто с ума сошел. А ты уперлась, как… Извини, — снова попросила она прощения, не дожидаясь моего возмущения.
На несколько секунд воцарилась тишина. Я снова бросила взгляд на часы, и Анастасия это заметила:
— Вика, я прошу тебя, дай мне договорить.
— Мне нужно идти, я и так уже опоздала. А с Павлом мы уже все решили, — попыталась я подвести черту, но она мне не дала завершить разговор.