— Ага, я свободна как ветер, — рассмеялась я и зевнула, — наверное, еще поваляюсь в кроватке.
Направилась к двери и вдруг вспомнила:
— Ой, нет, не дома. Меня Анастасия на обед позвала.
Ксюша вопросительно посмотрела на меня:
— Обед? Вдвоем?
— Ну да. А что?
— Ничего, — пожала она плечами, — просто ты не собиралась вроде бы ни на какой обед.
— Мы вчера договорились, — объяснила я. Снова зевнула и тут же вспомнила свой сон. Почувствовала, как краска заливает мое лицо и сразу же стало жарко.
Пока Ксюха не обратила внимание на то, что я покраснела, бегом вылетела из папиного кабинета и понеслась в ванную. Несколько раз плеснула себе в лицо прохладной водой, которая слегка остудила мое пылкое воображение, услужливо предлагающее дальнейшее развитие эротического сновидения.
Строго-настрого приказала себе не забивать голову глупостями и позвонила Пашкиной матери.
— К двум часам тебе удобно будет? — спросила Анастасия, — я пришлю за тобой машину.
— Удобно, — согласилась я, отключила мобильный, подошла к зеркалу и задумчиво посмотрела на свое отражение. Что бы мне надеть на встречу с мамой Пашки?
В конце концов решила, что слишком ярко и броско одеваться не стоит, все-таки не с друзьями иду. Выглядеть чересчур официально и строго тоже не хотелось.
Потом вспомнила, что есть у меня наряд, полностью подходящий для такого случая — платье из креш велюра малахитового цвета с заниженной талией, облегающим лифом и слегка присборенной юбкой, мягкими волнами спускающейся ниже колен. Я привезла это платье из Италии прошлым летом и ни разу еще не надевала. А вот теперь и подходящий случай подвернулся.
Ровно без пяти два я снова стояла у зеркала, критически рассматривая свое отражение. Глядя, как мягко облегая фигуру, сидит на мне велюровая одежка, вспомнила, почему именно это платье сразу сняла с плечиков для примерки, хоть две чрезвычайно серьезные девицы уверяли, что мне гораздо больше подойдет совершенно другой фасон, да и цвет этот совсем не для меня.
Но стоило показаться продавцам в этом наряде, как все протесты стихли. Это платье было моим. Будто сшито именно для меня.
Легкий шифоновый шарфик на шее дополнил ансамбль. Граммульку духов на виски и на запястья, туфли на невысокой танкетке на ноги, и вот я уже готова к торжественному выходу.
Когда черный Феррари Красина-старшего подкатил к нашему двору, я уже стояла у ворот.
Мрачный молодой парень вышел из машины и распахнул мне заднюю дверцу, я улыбнулась ему и нырнула внутрь салона.
Пока усаживалась поудобнее, автомобиль тронулся и набрал скорость. Я еще немного поглазела в окно и только потом обратила внимание, что водитель как-то странно на меня поглядывает в зеркальце.
Брови нахмурены, глаза прищурены. Взгляд непонимающий, будто парень, который уже неоднократно видел меня, в этот раз сомневался в том, что это именно я. И вообще, все это выглядело так, словно вместо меня он вдруг узрел сундук, увешанный десятком замков, и узнать, что там внутри, ему очень хочется, но никак не получается.
Я также посмотрела прямо в зеркальце, встретившись взглядом с шофером, и он тут же уставился на дорогу. Больше разглядывать меня он не пытался.
Когда подъехали к Пашкиному двору, на крыльцо выскочила молодая девушка и пригласила меня войти — Анастасия попросила подождать ее в гостиной. Я пожала плечами и пошла в дом.
Меня проводили в комнату, и девушка сразу же исчезла. А я снова села на уже привычное мне место — в кресло, стоящее между двух окон — и стала ожидать свою свекровь. Или почти свекровь. Даже не знаю, как к ней относиться.
И Анастасия, и ее сынок считают, что раз браслет надет, я уже являюсь женой Пашки. К тому же и его метка у меня имеется. Но свадьбы все же у нас не было, и в ЗАГСе мы не расписывались…
— Извини, дочка, — Анастасия, уже одетая в строгий бирюзовый костюм, быстро вошла в гостиную, присела на диван и облегченно выдохнула. — Сейчас отдышусь и пойдем.
Вот и еще одно подтверждение моим недавним мыслям — Пашкина мать называет меня дочкой.
Из коридора послышался торопливый топот ног, и в следующее мгновение в дверном проеме возник Герасим Корнеич, с некоторых пор — мой свекор. Интересно, как он относится к тому, что я оказалась Парой его драгоценному сыну? Он же всегда смотрел на меня как на несмышленого ребенка, и тут на тебе, я стала его невесткой.
— Анаид, ты… — громко сказал Герасим, на автопилоте сделал три шага в гостиную и вдруг резко остановился, будто на каменную стену налетел. Глаза его расширились, и в них сверкнули желтые искры. Изумленно глядя на меня, мужчина начал медленно отступать назад к двери.