— Дамы! Ваш заказ готов!
Да чтоб тебя!
Пока официант сноровисто расставлял на столе разнокалиберные тарелки, мы с Анастасией дружно молчали. Лишь когда парень, улыбнувшись напоследок, помчался уделять внимание другим клиентам, я вопросительно посмотрела на свекровь.
— Вика, ешь, — скомандовала моя собеседница, отрезая и накалывая на вилку кусочек антрекота, — принятие пищи успокаивает нервы.
— Ага, — пробормотала я, отпивая еще пару глотков ароматного кофе. — Сначала нарушили мне всю мою нервную систему, а теперь — ешь, успокаивайся.
— Я же извинилась, — свекровь бросила на меня укоризненный взгляд. — О твоей второй сущности тебе обязана была сообщить Веридэ. Она, в конце концов, твоя мать. А посторонним лучше в чужую жизнь не лезть.
— Тогда почему она этого не сделала? — независимо от моего желания в голосе послышалась горечь. — Она же прекрасно понимала, что рано или поздно во мне произойдут, пусть и незаметные посторонним, изменения. Поэтому и утверждала, что я, скорее всего, по ее примеру буду менять мужиков как перчатки, раз они в определенные периоды будут считать меня неземной красавицей.
— Не расстраивайся, девочка моя, — Анастасия протянула через стол руку и легонько сжала мои пальцы. — Ваш мир открыт не так давно. А порталов в нем всего два. Один ты видела, второй находится в Австралии. Шанс обнаружить сбежавшую женщину минимальный. Твоя мать уверена была, что ее здесь никто не найдет а значит, вполне возможно, ты никогда не узнала бы, что не такая, как остальные люди.
— Вот как? — скептически протянула я.
— Правда, что с тобой что-то не так, ты в конце концов поняла бы. Но… — женщина пожала плечами, — сомневаюсь, что и тогда Веридэ снизошла бы до объяснений, даже если бы ты рассказала ей о некоторых странностях. Эта… — уловив мой предупреждающий взгляд, быстро произнесла: — Извини.
Какая бы Вероника ни была такая-растакая, это не изменит того факта, что она моя мать. Без нее я просто не появилась бы на этом свете.
— Вы не договорили, — напомнила я. — Почему мама сбежала от своей пары? Этот мужчина был ее мужем? И почему было бы лучше, если бы она не признала его волка?
— Потому, что тогда он, по крайней мере, был бы свободен. И пусть не со своей парой, все-таки жил бы более-менее полноценной жизнью.
— А так?
— А так она приняла его родовое кольцо по собственной воле, что и отметил этот артефакт. Ее никто не принуждал. Так же как и не заставлял разделить ягоду самторила, чем она подтвердила, что готова в дальнейшем делить со своей парой кров и пищу. Она сама приняла это решение. Но когда дядя Гареса надел ей браслет на руку, она отказалась заниматься с ним любовью. Соответственно, и метка не была поставлена. Альвар по натуре был весьма жесткий и нетерпеливый, но тут он все же решил дать ей немного времени, чтобы она смирилась с тем, что теперь партнер у нее будет только один на всю оставшуюся жизнь.
— Та-а-ак, — угрожающе рыкнула, когда Анаид замолчала, — а теперь, будьте любезны, поподробнее.
От удивления глаза свекрови широко распахнулись. Такой реакции от меня она явно не ожидала, но тем не менее спокойно продолжила:
— Веридэ очень избаловали. Единственный ребенок…
— Я не о том, — невежливо прервала, — что там насчет загадочной ягодки?
Анастасия испуганно замерла на секунду, а потом беспечно махнула рукой:
— А, все равно узнаешь, рано или поздно. Ягода самторилового дерева считается священной и используется в брачном ритуале. После того как заключена помолвка, мужчина предлагает своей паре самторил, и женщина, если она согласна создать с ним семью, принимает половину ягоды, а вторым кусочком угощает будущего мужа.
— Значит, Апполинарий и тут меня обдурил, — процедила я сквозь зубы. — Вернется — убью!
— Не убьешь, — усмехнулась свекровь, — пожалеешь.
— Посмотрим, — снова угрожающе. — Не опасаетесь за жизнь сына? Нет?
Анастасия посерьезнела:
— Опасаюсь, это не то слово. Боюсь, очень боюсь. Но, конечно же, не того, что вред можешь принести ты. Сама уже знаешь — чтобы навредить, тебе совсем необязательно специально что-то предпринимать. Стоит просто бросить свою пару, и мужчина обречен на несчастливое будущее. Тут другое. Работа патрульного очень опасна. Именно это вызывает во мне страх. Но тут ничего не поделаешь.
— А Вы не пробовали уговорить мужа и сына поменять род деятельности?
— Наши женщины даже не пытаются заставить мужчину оставить службу. Такое решение каждый волен принимать сам, чтобы потом никто никого не упрекал, что его вынудили сделать неправильный выбор. Сам решил, значит, обвинять некого. К тому же слабые духом патрульными не становятся, поэтому часто и уговаривать бесполезно.