Вайт!
Я тут же покраснела и захотела провалиться сквозь землю.
Все снова зааплодировали.
- Тогда, - говорил ведущий, - позвольте милая Анэлеа поблагодарить и Вас и
пожелать Вам продолжать вдохновлять мужчин на такие великие дела.
Ведущий еще много лестных слов сказал в адрес Яна, после чего, вручил ему
талисман благотворительного фонда - хрустальное сердце.
По дороге домой, я анализировала случившееся. Зачем все это Яну? Чего он
добился? Зачем он потратил такую кучу денег? Зачем он привлек к этому меня? Что за
странный танец он устроил? К чему были эти взгляды, заставляющие краснеть? Может он
и правда не такой плохой, как про него говорил Дэн, может, он действительно предан
Совету, и поэтому он делает то, что делает? Все эти мысли не давали мне покоя. Однако,
вспоминая его глаза, наполненные тогда в лесу злобой, яростью и желанием меня убить, я
никак не могла понять, как он может так лицемерить, с таким цинизмом заявлять всем
вокруг, что я его вдохновляю на добрые дела.
- Зачем ты это сделал?
- Что сделал?
- Зачем внес такую большую сумму в этот благотворительный фонд?
- А как ты сама думаешь?
- Думаю, что ты не делаешь чего-либо без корысти и надобности.
- Ты права, как и любой другой человек.
- А зачем ты приплел меня к своему поступку?
- Это правда. Ты меня вдохновила. – Не задумываясь, сказал Ян.
- Ты же лжешь, ты ненавидишь меня!
- Это тебе решать.
ГЛАВА 6
«Решение и жизнь»
Ян сдержал свое обещание - еще четыре дня я провела в своей комнате. Линда
приносила мне еду, улыбалась и обращалась со мной вежливо, не так как раньше. Ян
принес в мою комнату телевизор и хоть почти все каналы были на французском, мне было
приятно, что возможно свои последние дни я провожу в своеобразной заботе. Конечно, я
непрерывно думала о Дэне, анализировала, где он может быть.
Я понимала - он знает, что в итоге Ян доставит меня Совету. Я знала, что он придет
туда, я знала, что я нужна как приманка, чтобы Дэн сам явился на Совет. Я жаждала
поскорее увидеть свою любовь и хотела посмотреть в глаза этой проклятой Вивьен, из-за
которой торчу здесь. Я скучала по маме и папе, по Вики, и даже по работе.
На пятый день рано утром в мою комнату пришел Ян с завтраком и сказал, что
время пришло.
Мое сердце заколотилось, но я не знала, сколько дней мне предстоит провести в
дороге, а потому тщательно помылась, уложила волосы и съела все, что он принес.
Лишь после завтрака я поняла, что запила его знакомым малиновым сиропом. И
через двадцать минут я погрузилась в бессознательное. Я понимала, что засыпаю,
понимала, что, не известно увижу ли я еще солнце, а потому, лежа на кровати и готовясь
ко сну, я смотрела в окно, смотрела на осенние солнечные лучи, которые пробивались
сквозь стекло. Таких красивых лучей я еще никогда не видела. Что ж пора пришла.
«Я люблю тебя Дэниел. Прости, что испортила твою жизнь. Я засыпаю с тобой, с
твоими добрыми и темными глазами. Я провожу рукой по твоим волосам, я жажду тебя,
хочу тебя всем существом. Ты единственный в моей жизни, ты тот самый. Прости меня,
любимый».
Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я уснула, но видимо один день
точно, поскольку очнулась я ночью и очень голодная. Меня окружила большая квадратная
комната, в ней кроме лавки, на которой я лежала, ничего не было. Она напоминала
помещение, в котором первое время я жила у Яна, однако вместо потолка тут была крыша.
Ну, к этому я привыкла, проблемы были и посерьезнее. Здесь было очень холодно, я была
слишком легко одета.
Пауза, наступившая взамен нормальной жизни, продолжалась. Я верила в
счастливый финал, но голод и холод брали свое. Как могла, я отчаянно сражалась с ними,
старалась отвлечься, забыть и не думать.
Осторожно проверив мощную деревянную дверь, отделявшую меня от выхода из
сарая в котором я была, я конечно же подтвердила свою догадку о том, что выхода от суда
нет.
«Мне ее не открыть. Да мне это и не нужно. Я буду ждать Дэна. Он придет, и я
увижу его, возможно даже дотронусь до него. Я буду умолять, чтобы нас отпустили.
Только на это я надеюсь».
Этой ночью я больше так и не уснула. Тысячи мыслей обо всем на свете не давали
мне это сделать. А холод только усилился.
Через проникающие в проемы двери лучи солнца я увидела, что наступил рассвет, и
с его приходом, а также с осознанием того, что лучше мне уже не станет, я уснула. Но