— Толя, я вас понял. На Съезде поговорим… Ты, надеюсь, не опоздаешь? Ведь и тебе на работу надо, и ей! Ну ты, конечно, и ходок… — бросил на прощание Власов и дал отбой.
— Это что, он сейчас подумал, что мы с тобой… — морда у подслушивающей прокурорши была офигевшая. — С таким молодым? Да у меня дочка твоего возраста!
Молодым? Что, других препятствий нет? А как же моё согласие? Я уже хотел сказать, что, будь у меня желание, я бы ещё вчера ото… ну, в общем, сам бы проявил инициативу. Но благоразумно промолчал. В конце концов, что ж я, виноват, что у предсовмина фантазия такая бурная? Он бы лучше в делах государственных столь прозорлив был. А свою личную жизнь я обсуждать не намерен. Чай, не пацан!
«Моя малышка» потопала к себе на службу, а я, позавтракав, отправился на Съезд. По пути купил «Правду» — почитаю в перерыве.
— Ты чего такой заведённый? — шепчет мне Ленка.
— Да всё нормально, — отмахиваюсь. — Вы как вчера посидели?
— Хорошо посидели. Правда твой Виктор по морде получил… Синяк будет точно.
По морде? Мне стало стыдно, что бросил друга в ресторане, где наверняка было полно пьяных.
— А он чё? Вломил в ответ?
— Нет!
Ленка как-то странно на меня посмотрела.
— Лопух! Я бы ответил!
— Ты бы стал бить женщину? — громче, чем надо, прошептала соседка, и на нас тут же обернулись и дядька спереди, и училка слева.
— Его Ирка ударила, что ли? Хм… Наверное, было за что! Приставал, поди, подлец! — с облегчением вздохнул я. Получается, в таком разе я и не виноват вроде.
— Нет, не приставал… Но за дело! — Ленка недовольна вниманием нашего ближайшего окружения, но всё-таки поясняет, почти уткнувшись носом мне в ухо: — Ирка злая была, что его выбрала, а не тебя! Ты просто большой очень, а она маленькая… Вот она и испугалась. У неё был до этого друг такой же крупный, как ты. Так ей… некомфортно с ним было… Ну, ты понимаешь…
Сижу, перевариваю простодушное пояснение соседки. Эти прокурорши, оказывается, медичкам фору дадут в плане отсутствия комплексов. Что же получается: Витька продинамил Ирку, за что и схлопотал по физиономии, а сама Ирина — девица настолько свободных нравов, что изначально оценивала нас с другом с точки зрения совместимости в койке? Ну и дела! Вот даже не знаю, повезло мне или нет. С одной стороны — девушка симпатичная, с другой — а вдруг я бы тоже заартачился? Ходил бы с синяком сейчас.
На Съезде, между тем, начались выборы. Совет министров СССР целиком ушёл в отставку, и Горби предложил кандидатуру Рыжкова на пост председателя этого органа. Тот вышел и довольно долго нудел про экономику. Намного быстрее избрали председателем народного контроля — есть и такая организация сейчас — некого Колбина. Чем занимается этот самый «Народный контроль», память мне не подсказала — ни нынешняя, ни прошлая. Затем выбрали генерального прокурора, председателя Верховного суда и главного арбитра. Тоже неясно зачем последний нужен.
Далее были выборы в комитеты Верховного Совета, коих было целых четырнадцать штук. Но там всё просто — называли списки, и голосовали почти единогласно. Я и забыл, что у нас две палаты, и когда мою фамилию не назвали нигде, даже в комитет по делам молодежи меня не включили, я уже обрадовался… Но рано! Тут же стали выбирать комиссии Верховного Совета по делам национальностей. Их было меньше, но в списках я уже был.
В комитет по культуре и прочему меня не выбрали. По национальной политике и межнациональным отношениям — тоже мимо. Жирный, наверное, комитет по товарам народного потребления, бытовым и прочим услугам на этот раз обойдётся без меня. Я попал в четвёртый комитет — по вопросам социального и экономического развития союзных и автономных республик и прочих национальных образований!
Председателем этой комиссии избрали некоего Эдуардаса Йоно Вилкаса, и завтра после четырех, у нас состоится первое заседание комиссии. Надеюсь, расскажут, что к чему.
Дед, а ему, судя по дате рождения, ровно шестьдесят четыре года, выглядел как и положено литовскому интеллигенту — вытянутый, светловолосый, с флегматичным лицом… В общем, типичная прибалтийская замороженная скумбрия. Костюм — приличный, даже элегантный. А вот галстук… совсем не в тему.
Вышло так, что я про дядю немного слышал от членкора из Уфы. Этот Вилкас по образованию то ли математик, то ли кибернетик, и как сказал мой нетрезвый источник информации в лице Григория Валентиновича, «совершенно не от мира сего — весь в науке».