— Да я ж в ночь на понедельник улетаю, — отвечаю, уже поняв, зачем эти двое сюда притащились. — Пару дней перетопчусь без тренировок, уж простите.
Но мужик не отступает:
— Ни в коем случае! Я же обещал! Так вот: раздевалка уже оснащена замком, а вода… завтра с утра будет нормальное давление. Вы не сомневайтесь — поручение Федерации бокса мы выполним на отлично! А насчёт Колногузенко… пускай с сестрой валит в свой Новочеркасск! Каникулы же, а они тут ошиваются. Тем более сестра уже отучилась.
Новочеркасск? Сестра?.. А была у предмета моего воздыхания Сони младшая сестра, которая училась точно не у нас в Новочеркасске. А потом попыталась покончить с собой — то ли из-за любви неразделённой, то ли из-за травли. Я когда познакомился с Соней, её младшенькая ещё лечилась в больнице… Чёрт, когда же это было? Сентябрь 89-го. Получается, если Катя и есть та самая сестра моей Сони… то девушку спасать надо! Только зачем же она соврала, сказав, что москвичка?
— Да пусть приходит ваша Катя на тренировку, — неожиданно для всех соглашаюсь я. — И парней своих пусть приводит. Проведу несколько занятий.
Еще и сестра её, походу, тут, В Москве! Кстати, в прошлом теле мне с Соней так ничего и не обломилось. Хе-хе. Может, пора закрыть гештальт?
Глава 29
Забавно, конечно, но увидев на следующий день после тренировки Катину сестру — мою давнюю любовь Соню — я вдруг подумал: а что, собственно, я тогда в ней нашёл?
Смотрю на неё — девчонка как девчонка. Джинсовая юбчонка, варёнка какая-то, блузка с подплечниками по теперешней дурацкой моде. Волосы — начёс залитый лаком. Помада яркая, вульгарная, ногти переливаются облупленным перламутром.
И вот ведь загадка — когда-то казалась богиней. А сейчас смотришь и думаешь: на что вообще клюнул-то?
Она сейчас, кстати, обратила на меня внимание… Ловлю её взгляд — и понимаю: можно было бы. Легко. Но зачем? Какой ещё к чёрту гештальт? Кому и что тут доказывать? Мозги ей пудрить? Себя тешить?
Ладно. Что наметил — сделаю. Выдерну Катьку в Новочеркасск, пусть дома сидит. А я займусь своим делом — законотворчеством.
…Но вернёмся к утренней тренировке, на которую моя будущая подопечная благополучно опоздала — проспала. И это притом, что я сам начал позже, чем планировал. Зато вчерашние зрители — все были в сборе. Даже пара будущих рэкетиров подтянулась. Правда, стояли они у стеночки в качестве зрителей.
А вот почти десяток парней из Катькиной группы пришли на тренировку с горящими глазами — каждый хотел узнать секрет, как научиться «бить как Штыба». Услышал это выражение в коридоре, когда переодевался.
Наивные. Им казалось, что есть какая-то волшебная кнопка: нажал — и сразу кулачище как у Шварценеггера, а удар — как у Кости Цзю. Чтобы всё по-быстрому, без мозолей и пота. Детские мечты всегда одинаковые — хоть вчера, хоть сегодня, хоть в будущем. Только в реальности всё иначе: кровь, синяки, бесконечные круги по залу и сшибленные суставы.
А ещё краем уха услышал, что Катя, узнав о моём сегодняшнем визите, растрепала своим подружкам, будто я на неё запал. И вообще — она, мол, крутит мной как хочет. Смешно даже. Я-то всего лишь хотел слегка подкорректировать чью-то судьбу. Так сказать, повлиять на будущее со знаком плюс…
Вообще, какой-то зуд у меня в последнее время отмечается: всё тянет что-то менять. Историю выправить, судьбы подкорректировать. Того и гляди СССР спасать начну — стану устранять особо рьяных деятелей. Может, начать с Ельцина? Или с Горбачёва надо? Чёрт его знает, кого сейчас стоило бы нейтрализовать, а кого оставить в покое. Да и вообще — можно ли всерьёз что-то изменить? Скорее всего — нет.
Тренька, впрочем, местным понравилась. А я ещё и завтра им с этим делом помогу — раз уж взялся. Конечно, кое-кто из ребят уже где-то занимался, но большинство — чистые нули. Глаза горят, а толку пока мало.
Первым делом провёл нормальную разминку, показал суставную гимнастику, объяснил простыми словами, зачем каждое движение. Когда разогрелись, перешёл к теории:
— Боксёр должен знать, куда в первую очередь наносить удары. Самые продуктивные удары идут в область солнечного сплетения, в печень и в рёбра…
— А в челюсть? — разочарованно крикнул лопоухий паренёк, но на него сразу зашикали жадные до секретов чемпиона товарищи.
— Также удары можно наносить в область подбородка и виска. Главная задача боксирующего — встать в стойку и перекрыть все уязвимые места.
Не успел я договорить, как опять встрял тот же голос, умничая:
— А ещё можно уклоняться… Ой!..
Видимо, уклониться от легкого подзатыльника, прилетевшего от соседей за болтовню, ушастику не удалось.