– Следующий!
Большой Медведь и Малыш-медвежонок
В дополнительных материалах вы можете найти аудиоверсию данного рассказа.
Жили были в одном лесу Большой Медведь и Малыш-медвежонок.
На самом деле, их только звали Большой Медведь и Малыш-медвежонок. По привычке. Потому что все в округе привыкли так к ним обращаться, несмотря на то, что прошло уже много времени с тех пор, и Малыш-медвежонок уже давно не был ни малышом, ни медвежонком. Вырос. Заматерел. Сам стал большим. Даже больше, чем Большой Медведь когда-то.
Но не больше, чем Большой Медведь сейчас.
Большой Медведь был уже взрослым в те времена, когда к нему прилипло это прозвище, так что, расти ввысь ему было уже некуда. Оставалось только раздаваться вширь. Благо, ситуация позволяла. Уже давно остались позади голодные годы, когда приходилось грызть невкусную древесную кору, чтобы хоть ненадолго унять урчание желудка. Затёрлась и зарубцевалась память о том, как Большой Медведь радовался одному несчастному пойманному зайцу: но не потому, что мог при помощи его тщедушной тушки утолить свой голод, а потому что ушастого можно было скормить тому Малышу-медвежонку.
Большой Медведь и Малыш-медвежонок не были родичами, но заботились друг о друге, как родные. Они предпочитали держаться рядом в час нужды, но даже когда нужда отступила, не стали расходиться в разные стороны. Старший медведь обучал младшего всем премудростям охоты и поиска пищи, какие только знал, а тот отвечал прилежностью в учёбе, надеясь как можно быстрей начать приносить пользу.
Так и жили они, проходя плечом к плечу сквозь невзгоды. Постепенно становилось легче: сначала оттого, что Малыш-медвежонок окреп и начал сам добывать пропитание, а затем – потому что зелень начала родиться всё чаще и чаще, привлекая в лес всё больше и больше зверей. В конце концов находить еду стало настолько просто, что это и вовсе перестало быть какой-то проблемой.
И тогда Большой Медведь стал расти вширь. Он становился всё более и более грузным. Старательно налегал на малину и мёд. Не забывал о мясе, которое исправно добывал на охоте Малыш-медвежонок. Не брезговал и рыбкой, и вкусняшками, что можно было добыть у зверей, что заявлялись в их лес проездом.
Потеря формы не особо мешала Большому Медведю. Да, уже было не побегать, но оно и не требовалось, ведь голодать и не приходилось. Да и кто мог обвинить его в любви к еде? Малыш-медвежонок? Тот отлично понимал старшего товарища, ведь сам застал голодные времена и тоже себя ни в чём не ограничивал. Просто был он младше и жизнь вёл более активную, а потому жирок под прочной косматой шкурой, может и позволял какой добыче скрыться от раздобревшего охотника, всё же больше придавал ему статусности. Веса, так сказать. А вот Большой Медведь уже давно не выглядел опасным: его уже даже белки не боялись. Добродушно беседовали с ним, обменивались знаниями о том, в каких шишках семена вкусней, да последними новостями.
Беседовать с Большим Медведем было приятно: он стал очень мягким не только внешне, но и внутренне, и завсегда был готов поддержать любого добрым словом.
Однако как опасен и губителен голод, столь же коварным оказалось и обжорство.
Большой Медведь заболел.
Не весь, а только животом.
Недуг не явился во всей красе сразу. Он рос медленно, неторопливо. Подобно зерну, что упало в плодородную почву и оказалось не замечено голодным зверьём. И, как оказалось, зерно сие принадлежало не какому-то кустику, а дереву могучему и сильному.
Всё начиналось невинно. Почти незаметно. Просто чаще желудок вещал Большому Медведю о том, что он переполнен. Иногда чувством тяжести, а иногда – смачной, звучащей на весь лес отрыжкой. Последняя, кстати, являлась всё чаще и чаще, покуда все певчие птицы округи не привыкли и не научились писать музыку с учётом подобного сопровождения. Умный Грач, по долгу перелётов часто бывавший в разных странах, уверенно заявил, что именно так звучит синкопа, и с такой синкопой грех всем местным не начать исполнять джаз.
Но со временем, эти неудобства, знакомые каждому, кто хоть несколько раз в жизни кушал от души, не щадя живота своего, дополнились новыми ощущениями. Когда резью. А когда пища отказывалась нормально перевариваться: то стремясь побыстрей пройти весь путь через медведя, будто бы бежала кросс на время, а когда задерживалась в его кишках дольше, чем того требовали законы гостеприимства.
И каждый раз Большой Медведь страдал.
Эти страдания заставляли Малыша-медвежонка искать способы помочь тому, кто был для него надёжей и опорой всё детство. Посоветовавшись с Умным Грачом, который по совместительству был районным врачом, Малыш-медвежонок узнал, что, оказывается, не вся пища бывает полезной. Особенно вкусная. Разумеется, один жирный олений окорок медведя не убьёт, разве что, неудачно упав тому на голову, но организму требуется время, чтобы устранить нанесённый вредной пищей ущерб. Но если ему этого времени не давать, вот тогда… тогда может случиться страшное.