— Так ведь…
— Что «так ведь»?
— За мной хотела зайти Наташа Зайцева: мы условились на волейбольную площа…
— Никаких Наташ! Еще чтобы мне пристегивали бытовое разложение: дескать, какие-то там девицы ходят…
— Петенька, она же — не к тебе, она — к Павлику… Ихнее дело молодое…
— Вот именно: ихнее дело — молодое, они еще нагуляются!.. А мне на старости лет не хватает отвечать — за что? — за девиц!.. Нет уж, до завтра потерпите без волейбола!.. Ну, кажется, все!
— Ты еще не говорил: что именно на стол ставить — в смысле угощения.
— А, да, да… Водку, безусловно, не подавать. Водка по нынешним временам — сигнал для проверки по линии того же быта. А вот с вином — как?.. Лучше ты, Клавдия, оберни бутылочку портвейна бумагой, и сделаем вид, будто специально для них посылали за алкоголем. А так, мол, в доме не держим!.. Да не в газету заворачивай, а возьми настоящей оберточной бумаги… Что Вовка сигнала не подает еще?
— Пока нет…
— Странно!.. Что же их могло задержать?..
Детский голосок вступил еще раз:
— А вон в шаду дяди и тетя штоят…
— Где, где, где?! — нервно переспросил Лавренышев. — Какие дяди и тети?..
Через полминуты он уже высовывался из окна и сладким голосом зазывал:
— Товарищ Свиристенко! Товарищ Батищев! Товарищ Карпухина! Куда ж вы, друзья?.. Мы вас, можно сказать, с утра ждем…
Но представители общественности в это время уже выходили в боковую калитку. А когда сам Лавренышев добежал до калитки, все трое садились в машину. И на вопрос шофера:
— Что ж так скоро?
Свиристенко ответил:
— Нет, не скоро… пожалуй — именно долго. Чересчур долго даже мы терпели, а кого? Как вы думаете, товарищи?
Товарищи только вздохнули. Машина тронулась и, набирая ход, сравнительно легко оторвалась от догонявшего ее Лавренышева. Лавренышев остановился, но еще некоторое время делал рукою вслед машине пригласительные жесты: дескать, просим, ждем вас, стол накрыт и прочее. Он даже щелкал себя по горлу, обещая угостить вином…
Пассажиры машины молчали с полчаса. А потом Карпухина, так сказать, подбила итоги:
— Вот что значит, если зайти к иному… со стороны кулис…
И все трое представителей общественности грустно покачали головами.
СЛОЖНОЕ ДЕЛО
И на старуху
бывает проруха.
В нынешнее время не так легко быть взяточником. Во-первых, не со всех можно в наши дни получить мзду без ущерба для самого взяточника. Во-вторых, надо еще знать: кто какими ценностями способен дать эту взятку. И вот, например, небезызвестный в областном масштабе лихоимец — некто Пантелеев — (заведующий москательно-скобяной базой) больше всего гордился тем, что ему-то уж доподлинно было известно: с кого можно было требовать дань, а с кого — нет, у кого надо вымогать наличные деньги, а с кого брать домашней утварью или носильными вещами, дефицитными товарами, театральными и стадионными билетами или новинками книжной продукции.
Пантелеев, бывало, только поглядит на накладную или требование, адресованные вверенной ему базе, и уже точно знает: какой профит эта бумажка принесет лично ему, Пантелееву… Нужно только немного притормозить выдачу товара получателю и намекнуть ему, какова будет выкупная цена за данный предмет (предметы)… И таким путем иной раз получаешь неплохие вещички, а то — и кругленькую сумму в дензнаках…
Вот и в тот роковой для него день Пантелеев выслушал по телефону указание завторготделом:
— Мы там, знаешь, дали две накладные на твою базу… Ну да. На эти саратовские холодильники. В магазин их, понимаешь, ставить не стоит. Только дразнить покупателей. А мы решили так: один холодильник отпустишь зампредисполкома Тюфяеву для его квартиры… а второй — отдашь детдому № 8. Наметка тебе ясна? Ну есть!
Выслушав эти слова, Пантелеев сразу же решил для себя:
— Ну, с Тюфяева, безусловно, не разживешься: не та номенклатура у товарища. Тут дай бог развязаться с ним, чтобы без жалоб и претензий впоследствии… А вот детдом должен меня премировать, если захочет заиметь этот холодильник… Тут что-нибудь можно будет сделать!..