— А между прочим, мы на свои пречистые играем, начальничек!
— Вот потому мне и не нравится это развлечение, — сказал начальник поезда, — обыграешь моих ребят, а им на эти деньги жить надо.
— Между прочим, я и сам — «твой»: туда же еду… И пока что лично я — в большом проигрыше, — задиристо перебил вихрастый. При этих словах глаза у вихрастого на секунду расширились, он как бы сказал глазами: в проигрыше — только пока, посмотрим, что будет дальше.
Начальник поезда ответил:
— В это я не желаю входить — кто у вас в проигрыше, кто — в выигрыше. А только игру требую прекратить. Ясно?
— Ясно! — с ехидством заметил вихрастый. — Ясно, что мы нарвались на унтера Пришибеева.
— Дай сюда колоду! — и начальник поезда протянул руку.
— Колода, между прочим, моя. Да-да! — и пряча в задний карман брюк карты, вихрастый закончил. — Нет у тебя, начальничек, такого права отымать мои личные вещи. Тебе ясно?
Начальник, пожевав губами, обвел взглядом всех собравшихся. «Ряды» игроков сильно уже поредели. Ребята посовестливее разошлись сами. Оставшиеся зрители и партнеры, виновато опустив головы, расходились теперь. А когда в отсеке остались только те, кто ехал на этих местах, начальник неторопливо пошел к тамбуру. Он опустил голову, и поперечная морщина появилась на его лбу…
Через полчаса начальник вторично прошел через двенадцатый вагон, направляясь обратно к первым вагонам. Вихрастый посмотрел ему вслед, присвистнул и возгласил:
— А ну, братва, жми сюда ко мне! Начальство ушло, можно продолжать игру…
Не сразу и как бы нехотя партнеры вошли в отсек, где вихрастый банкомет разложил уже на столике деньги, карты и поставил дежурную «четвертинку»… Прикладываясь к горлышку четвертинки, банкомет раздавал карты не в молчании, как было раньше, а с хвастливыми репликами.
— Небось молод еще он меня учить, как мне жить-существовать, ваш начальничек… В банке — десятка. Заметано с тобою на пять рублей… Беру себе. А если ваш начальник меня ссадит с вашего паршивого поезда, мне — только удовольствие. Слава богу: четвертый раз я получаю этот аванс да подъемные… Высадят, а я еще куда-нибудь пристроюсь — мало у нас вербовщиков или этих… кампаний по освоению там или по строительствам?.. Главное дело — гро́ши оторвать, а доехать к месту назначения я всегда успею… Ну ты, философ, долго будешь думать? Своя? Ладно, беру себе. Туз… и девятка. Как говорится, четыре сбоку, ваших нет!.. В банке пятнадцать… Нет, молод он меня пугать, ваш начальничек… Если я не доеду до этой знаменитой стройки, и мне и стройке будет лучше. Это уж факт… Ну, кто хочет — по банку? Нет героев?
Девушка из тех, что стояли за спинами игроков, чтобы посмотреть на «серьезную игру», внезапно спросила дрогнувшим голосом:
— Как вы сказали, товарищ: вы четвертый раз получаете подъемные?
— В общем, — да, четвертый или пятый рейс праздную сегодня… А ты что, крошка, хочешь перенять опыт? Садись поближе, я тебя научу всему, что знаю…
И вихрастый громко захохотал, нарочито подмигивая и ища глазами сочувствия и веселья у окружавших его. Но никто не засмеялся. Наступила пауза. Вихрастый спел фальшиво:
— «Что ж вы, черти, приуныли?..» Игра продолжается, орлы! Сколько ставишь на карту?
Спрошенный — веснушчатый парнишка лет девятнадцати — теребил руками замусоленного туза. Он закрыл глаза и, помолчав немного, сказал:
— Я — это… я больше не играю…
И положил карту на стол. Затем парнишка молча раздвинул руками игроков и вышел в проход…
— Тэк-с, — резюмировал вихрастый, — один уже скапустился. Младенец, который боится начальства… Ну и пес с ним. Как говорится, «без сопливых обойдется»… Игра продолжается. В банке — пятнадцать. На сколько идешь?
Худой парень в очках, покраснев, ответил:
— Я иду на пятерку… Нет — на три рубля… В общем, я погожу играть…
— Еще один отвалился. Хлипкий вы народишко, как я погляжу! Ты тоже сдрейфил?
И вихрастый обратился к следующему из партнеров. Тот — здоровенный и угрюмый парень, который постоянно сутулился, стесняясь своих 197 сантиметров росту, — опустил голову и промолчал. Игра явно разлаживалась. Вихрастый банкомет рывком собрал карты и привычным жестом сунул их в карман. Он был разъярен, но пытался сдержать себя.
— Понятно, — процедил он сквозь зубы, — какой нам смысл играть, когда мы все в выигрыше… Лучше сделать красивое лицо: дескать, мы — целиком за начальство, а пока что денежки останутся при нас… Паразиты несчастные!