- А мне, значит, отдых не положен?! – возмутился Ингвор.
- Вот управишься в библиотеке и можешь отдыхать.
- И где же справедливость?! – наигранно развел руками Ингвор, но Годин проигнорировал этот возглас.
***
Дом пылал, языки пламени с аппетитом лизали крышу и стены, вырываясь из окон и опаляя кроны садовых деревьев. Пожарный расчет работал слаженно, изо всех сил стараясь унять буйство огня, но усилия огнеборцев не увенчались успехом.
- Сухая погода, огонь очень быстро распространился. Мы сделали все, что смогли, - виновато пожал плечами старший брандмейстер.
- Я понимаю, - ответила Светлана, сохраняя хладнокровие.
Годин стоял рядом и не знал, что можно сказать в такой ситуации, а Света смотрела на то, как огонь доедал остатки ее дома, и глаза ее отражали отблески пламени.
- Надеюсь, истребитель найдет этих уродов и будет пытать на допросе, - тихо произнесла она.
- У нас уже давно не пытают, - сказал Евгений.
- Надеюсь, для них сделают исключение.
- Там было что-то ценное, я имею в виду, какие-то невосстановимые вещи?
- Нет.
- Тогда, я думаю, смогу выбить из Совета компенсацию побольше, это не беда.
- Да, не беда, - пожала плечами Н’айс.
- Едем ко мне, нам надо отдохнуть.
- Едем.
Когда за короткое время случается множество событий, а потом на смену им неожиданно приходит покой, на человека, как правило, опускается ужасная усталость и единственным желанием его становится поскорее добраться до постели.
Дом Година располагался в уютном тихом районе. Это был небольшой двухэтажный особняк.
- Вверх по лестнице – ванна, сразу за ней налево – гостевая комната, постельное белье сейчас принесу, - сказал Евгений, скидывая куртку.
- Всегда мечтала о доме с лестницей, - улыбнулась Светлана и пошла наверх.
Когда с гигиеной было покончено, оба отправились спать, и проспали около суток крепким беспробудным сном.
***
Рабочий кабинет Година располагался на первом этаже. Он любил работать дома. Кипы бумаг, газетные вырезки, стопки книг, исписанные настенные доски, валялись в полнейшем хаосе всюду. Усугубил беспорядок приходивший утром Ингвор. Помощник вывалил на порог огромную стопку газетных подшивок и, фыркнув, удалился на заслуженный отдых.
Светлана все еще спала, и Евгений принялся за работу. Он по рекомендации магистра решил начать поиск зацепок в прессе. За этим занятием он просидел до обеда и просидел бы еще, если бы его не прервали:
- Доброе утро, - Света наконец проснулась.
- Скорее день, - ответил Годин, не отрываясь от очередной статьи.
- Я так долго проспала?
- Это нормально. Если хорошо поищешь, то может тебе посчастливится отыскать на кухне какой-нибудь завтрак.
- Все настолько запущено?
- Я обычно не ем дома. Но кофе ты точно найдешь.
- И на том спасибо.
Света ушла и вернулась через некоторое время с чашкой ароматного кофе, Годин втянул ноздрями воздух и многозначительно причмокнул, но подобный бессловесный намек был наглым образом проигнорирован Светой. Евгений вздохнул и продолжил чтение: самому идти на кухню было лень.
- Что ты ищешь в этой макулатуре? – спросила Света, допив кофе.
- Скандал, - однозначно ответил Годин.
- Какой?
- Связанный с магией. С демонологами, если быть точным.
- Тогда зачем ты просматриваешь газеты целиком?
- В смысле?
- Демонологи парни странные, их многие опасаются, считают, что они могут насылать порчу.
- Они могут нечто подобное, но делать этого не станут, это суеверия, - улыбнулся Годин.
- Газетчики люди простые и суеверные, поэтому все крупные события связанные с демонологами публикуются на второй полосе, можешь назвать это традицией.
- Сколько лет этой традиции?
- О ней говорится в истории журналистики примерно так: «уходит корнями в седую старину».
- И она никогда не нарушается?
- Насколько я знаю, нет. У меня в редакции по крайней мере никогда не нарушалась.
- Хм, … спасибо, это облегчит мне работу.
Годин снова окунулся в чтение. Света, увидев, что беседы не получится, схватила первую попавшуюся книгу и от нечего делать принялась читать. Книга была не интересная, и Н’айс то и дело отвлекалась, наблюдая за расследователем, который, казалось, не замечал ничего вокруг, погрузившись в работу.
Евгений относился к тому редкому типу мужчин, чья сексуальность определялась не красотой тела или лица, а умом, собранностью и уверенностью в своих силах. Многие дамочки по узости ума своего полагали, что привлечь женщину может лишь атлетичный красавец, но на то они и дамочки, чтобы недооценивать притягательную силу ума. Света же была женщиной мудрой и подобных предубеждений не испытывала.