- Она еще с прошлого раскрытия не отошла, - заметил Винченцо.
- Это все мелочи…
Ну да. Наверное. Если с глобальной точки зрения, то они самые… а ему вдруг вспомнилась тишина в тех её покоях. Роскошных. Соответствующих положению. И Миара. Белый ковер, на котором она сидела, скрестив ноги. Руки на коленях. Взгляд, упершийся в одну точку.
Улыбка.
Она сидела и улыбалась… сидела… днем. И еще вечером, когда у него нашлась минута заглянуть. И ночью тоже. И на следующий день пришел отец и привел Карраго. Они о чем-то спорили, и Карраго отвесил Миаре пощечину, но не помогло.
Тогда он влил ей в горло зелье…
Зелье помогло. Сперва одно, потом другое, от которого она стала молчаливой и безучастной.
- Если бы он придерживался моих рекомендаций…
- Он не придерживался, - сухо отрезал Винченцо. – И моя сестра не горит желанием связывать себя узами. Брака ли, другими ли… не важно.
- Ты, как глава рода…
- Уже? Мне казалось, что есть протекторат.
- Все понимают, что это временная мера. Чрезвычайная. И при желании… при твоем желании я мог бы поспособствовать пересмотру этого решения. В конце концов, твой отец тебя признал. Ты маг. Ты сильный маг. Настолько, что сумел выйти из-под действия печати. А это возможно лишь в том случае, если артефакт дома признал тебя старшим.
Артефакт?
Спокойно. Взгляд у Карраго испытующий. Хочет понять, что Винченцо известно? Смешно, но ровным счетом ничего. Стало быть, есть какой-то артефакт… хотя, чего уж тут. Логично. Печати не возникли из ниоткуда.
Гораздо интереснее, что знает об этом сам Карраго.
- Да, не все будут рады. Точнее… скажем так, придется довольно сложно, но при определенной поддержке ты справишься. Артефакт уже или подчинен, или готов тебя принять.
И снова пауза.
Винченцо провел пальцем по краю кубка.
Что за… Миара знает? Вряд ли. Она бы упомянула об этакой любопытной мелочи. Впрочем, ей бы точно никто ничего рассказывать не стал бы.
Кто она, если подумать? Ценное имущество и только.
Алеф?
Вот уж точно должен был быть в курсе. И поневоле начинаешь жалеть, что преставился.
- В конце концов, ты имеешь прав больше, чем кто бы то ни было… можно будет заключить соглашение. Рода потребуют… гарантий.
- Каких?
- Для женщин. Для детей. Впрочем, тебе самому будет проще, если они вернутся в клан.
От одаренных никто не откажется, это верно. Вот только малым они не ограничатся. Как и сам Карраго.
- И что взамен? – поинтересовался Винченцо. – Помимо Миары?
Кривоватая усмешка.
Сцепленные руки.
И взгляд вновь же внимательный, цепкий. Выдержать такой непросто, но у него получается. Выходит, за прошедшие месяцы Винценцо не забыл великое искусство притворства.
- Твоя сестра… скажем так, она мне интересна. Даже не столько сама по себе, сколько её кровь и сила. Дар у нее чрезвычайно яркий, выраженный, хотя женская эмоциональность его портит. Ну да я готов закрыть на это глаза. Если хочешь, мы можем заключить брачное соглашение, и в нем прописать некоторые… особенности обращения с нею.
Вот Миара обрадуется-то…
- Но ты прав, да… на самом деле мне необходимо иное. Так уж вышло… мы с твоим братом работали над одним… весьма и весьма перспективным… проектом, - теперь он говорил очень медленно, делая между словами долгие паузы.
- Древние? – Винченцо убрал руки.
Пить хотелось.
И вода ведь была. В колодце. И еще в бочках, которые наполняли из этого колодца. В ведрах, в лазарете, которого больше нет.
Карраго чуть склонил голову.
- Перед смертью Алеф кое-что мне рассказал.
- Именно поэтому я убиваю врагов быстро. Разговоры только все портят, - Карраго сцепил пальцы. Неестественно тонкие и длинные.
Ходили слухи, что он, меняя других, и собственное тело совершенствовал.
Скорее всего, правда.
И тогда не ясно, зачем ему Миара. Или изменения не столь велики, чтобы лишить его возможности обзавестись потомством?
Впрочем… у Карраго уже есть сыновья. А в Башнях случается всякое. Сын, внук? Какая разница. Главное, кровь сохранить.
- Что именно он успел рассказать?
- Мир скоро погибнет.
- А, - Карраго не стал скрывать облегчения. – Это… глупости.
- Полагаете?
- Практически уверен. Он показывал мне машину.
Даже так? Не похоже на Алефа. Он всегда отличался скрытностью, особенно в том, что касается работы. Он ведь даже отцу не сказал. А Карраго…
Маг огляделся и все же опустился на кресло, на самый край его.