Николенко рассудил так. В ту ночь, когда случился пожар, Губарев действительно был в Путинцеве. Но горючее он мог привезти заранее. Кроме того, муж не мог не знать о недостаче и намерениях жены замести следы содеянного. Трижды допрошенный, Губарев вину свою в соучастии совершенного женой преступления отрицал. На каждый вызов реагировал бурно, угрожал написать «куда следует».
Большой опыт работы подсказывал следователю, что, прежде чем поджечь склады, Губарева, вероятнее всего, совершила хищение денег, а может быть, и товаров. «Не могла же она упустить такую возможность, если решилась на это, — думал Анатолий Федотович. — Тем более в бухгалтерии продснаба подтвердили, что Губарева больше месяца не сдавала в кассу выручку. Пожалуй, нужно провести еще раз обыск и неотложно».
Вечером того же дня в кабинет следователя вихрем влетел инспектор Зыряновского ГОВД Митин и на ходу произнес, протягивая скомканный листок бумаги:
— Вот, записка... У Губаревой изъяли. На волю думала передать.
Записка начиналась словами: «Держись крепко, не сознавайся, как говорил, так и говори. Насчет денег — ни слова и не доставай их оттуда, пока не пройдет суд». И далее: «Они спрашивают, почему я не говорила мужу. Я ответила, что боялась его, хотела сделать, чтобы он не знал».
На следующее утро, предъявив Губареву постановление на обыск, Анатолий Федотович вместе с работниками милиции — лейтенантом Митиным и участковым инспектором Максимовым — приступил к обыску. После долгих поисков удалось, наконец, обнаружить в курятнике закопанные в землю деньги — 2400 рублей. На огороде, в земле, на грядках, в чемодане и мешках укрыты промтовары.
Результаты обыска были большим шагом на пути к окончательному раскрытию преступления. Однако мысль о соучастниках Губаревой ни на минуту не оставляла следователя.
Осматривая газету, в которую были завернуты деньги, следователь обратил внимание на подпись сверху: «Заречная, 16». Быстро наведя справки, он установил, что по этому адресу в селе проживает с семьей Афанасий Тимофеевич Ефремов. Следователь задумчиво обводил карандашом эти три слова, пока невольно не пришли на память знакомые инициалы: Е. А. Т. Зажигалка!
На очередном допросе Губарев уже не стал отрицать свою причастность к поджогу складов, но заявил, что он только привез на своей автомашине четыре ведра бензина и флягу солярки и затащил все на склад. Поджигали другие, а кто, он не знает. Говорил Губарев много и путанно, часто берясь зачем-то руками за голову, тяжело вздыхал и винил во всем свою жену. В рассказе невольно упомянул фамилию Ефремова. Об этом человеке следователь уже слышал от других сельчан.
Причем говорили о Ефремове, как о пьянице, человеке угрюмом и замкнутом. Со слов свидетелей, Ефремов часто бывал в магазине Губаревой, брал в долг водку и другие товары, да и вообще с Ефремовым они дружили и водили компанию.
— Ну, а что вам известно насчет денег, обнаруженных у вас в курятнике и, кстати сказать, завернутых в газету с адресом Ефремовых?
Губарев некоторое время молчит, затем, беспокойно заерзав на стуле, выдавливает:
— Деньги-то жена принесла. Перед пожаром.
И Губарев далее пояснил, что про деньги он раньше не знал, но однажды, когда его жену привозили из Зыряновска в Большую Речку для снятия остатков в магазине, то она ему на ходу шепнула:
— Там, в палисаднике, под тополем, в зеленой кастрюле 6000, смотри,чтоб не сперли.
По словам Губарева, кастрюлю с деньгами он выкопал и перепрятал в огороде у забора.
Про товары он знал, ругал жену, зачем она их натащила столько. Лучше бы денег больше принесла, а с товарами можно легко попасться. Часть товаров жена отдала Ефремову, а часть своим сестрам.
Анатолий Федотович достал из стола обнаруженную на месте происшествия зажигалку и, протянув ее Губареву, спокойным тоном спросил:
— Можете сказать, чья это зажигалка?
Губарев некоторое время крутил зажигалку в руках, деловито рассматривая ее, затем твердо произнес:
— У Ефремова видел ее. И буквы эти на ней были.
Следователь одобрительно кивнул головой, сделав вид, что он верит Губареву...
Произведя обыск в доме Ефремовых и обнаружив чемодан, набитый новыми товарами с этикетками, следователь вызвал на допрос Ефросинью Ефремову.
— Откуда у вас товары в доме? — задал он первый вопрос допрашиваемой.