Хасен встретил подследственного, как всегда, корректно.
— Сегодня, Поддымников, — начал он, — мы вдвоем в последний раз. Следствие по делу окончено, материалы передаются в областной суд. Моя обязанность — познакомить вас со всеми документами...
Почти пять часов листал Поддымников один документ за другим. Читал, думал, вспоминал. Хасен внимательно следил за ним, за его реакцией на прочитанное и ничего, кроме желания найти что-то полезное для него, Поддымникова, то полезное, за что можно было бы уцепиться, — ничего, кроме этого желания, не видел следователь на лице преступника. Ни раскаяния, ни сожаления, ни горечи... Ничего.
В сторону отложена последняя папка.
— Так признаете себя виновным, Поддымников?
— Нет, не признаю...
— Ну дело ваше. Прошу расписаться в протоколе о том, что ознакомлены с материалами следствия.
— Я отказываюсь ставить свою подпись.
— Почему?
— Это мое дело. Расписываться не буду.
— Ну, что ж, так и запишем... Только пригласим понятых.
Хасен внес в протокол последнюю запись, расписался сам, затем расписались понятые. Еще раз посмотрел на Поддымникова.
— Гражданин Поддымников, следствие окончено. Обвинительное заключение вы получите из областного суда.
Он нажал кнопку. На пороге появился конвоир.
— Уведите арестованного.
Состоявшийся вскоре суд вынес суровый приговор грабителю и убийце.
М. ЛЕДЕНЕВ.
ПО СЛЕДУ КОМБИНАТОРА
Когда Николая Зубченко по направлению из Москвы приняли на работу в прокуратуру Казахской ССР, его коллеги были немало удивлены. Такого еще не бывало. Совсем молодой человек, почти юноша — уже следователь республиканской прокуратуры по особо важным делам. Ведь «особо важные» — чаще всего означает и «особо трудные». Следователь, занимающийся такими делами, должен знать психологию, уметь разбираться в людях, изучить криминалистику. Таков ли новичок, отвечает ли этим высоким требованиям?
О работе молодого следователя коллеги знали лишь понаслышке: чуть не с первых дней он большую часть года проводил в длительных командировках. Раскрыл запутанные, требующие большого опыта, и в то же время усидчивой кропотливой работы преступления — в Уральске хищение обуви, затем в Усть-Каменогорске — о злоупотреблениях одного из руководителей промышленного предприятия и ряд других. И коллеги по работе, несмотря на очевидную молодость Николая Леонтьевича (ему было лишь 25 лет), безоговорочно приняли его в свой коллектив.
Вскоре именно ему поручили «распутать» дело о недостаче 350 с лишним тысяч рублей (в старых деньгах) на прирельсовой перевалочной базе Алма-Атинского винзавода. Перед этим дело вели следователи районной прокуратуры, которые заявили:
— Скорее всего — это обыкновенная халатность. С этих пустых бутылок не то что тысячи рублей, копейки не возьмешь. Нет тут хищения. И сумма явно преувеличена...
Обвиняемый, некий Яков Липовский, почти полтора года назад скрылся из Алма-Аты. Что заставило Липовского сбежать? В чем его вина? Что он за человек? Эти вопросы прежде всего предстояло решить молодому следователю. Он предпочитал вести расследование от преступника к преступлению, а не наоборот, как делают некоторые. Знакомство с личностью обвиняемого (пока заочное) убедило Николая Леонтьевича, что борьба предстоит не с новичком, не со случайно оступившимся человеком, а с матерым преступником.
Литовский — не настоящая и не первая фамилия обвиняемого. И хищение на прирельсовой базе — Зубченко уже не сомневался, что имеет дело с хищением, а не с халатностью — в его практике далеко не первое.
Следователь установил, что преступник в 1949 году работал в Киеве в закусочной. Закусочная сгорела. А бывший заведующий сбежал, прихватив солидный куш. Вскоре устроился буфетчиком в городе Чирчик Ташкентской области. Под вымышленной фамилией. И стал «делать деньги». Пока удавалось. Пока на свободе. А жизненный опыт подсказывал, что его не оставят в покое. И он спешил нажиться.
Лавры «великого комбинатора» не давали покоя Якову. Но Остап Бендер, который знал «400 способов сравнительно честного отъема денег», любил повторять: «Я чту Уголовный кодекс».
Наш «герой», достаточно хорошо изучивший Уголовный кодекс в юридическом институте, где успел закончить три курса, особого почтения к кодексам не питал. И отнимать деньги предпочитал не у ближнего, а у государства.
Энергичный делец сумел войти в доверие к местным руководителям торговли и через полгода стал директором общепита. Скупал у населения вино домашнего изготовления и через буфеты продавал его, устраивал махинации с водкой, коньяком, продуктами. Все это продавалось по завышенным ценам. Присвоил около двадцати тысяч рублей. Но сбежать на сей раз не успел.