Дорожка из гравия, ведущая к этому архитектурному уродцу, сопровождалась статуями неизвестных мне существ, но явно мифологической направленности. Там крылья, здесь клюв и хвост. Вон, вроде, на виверну похоже, но с каким-то чрезмерно раздутым брюхом.
Да уж, похоже, владелец особняка человек с особенным вкусом. Ну, или строители задурили ему голову, объясняя, что это красиво, и он просто не понимает.
В любом случае, я сюда не оценивать изыски и работу зодчих пришёл. Моя цель более простая. Взять то, что плохо лежит. И то, что хорошо тоже.
Салавар не ставил каких-то определённых критериев. Да и я, показывая свою удаль, сказал, что сам справлюсь. И только после задумался, каким способом я буду перетаскивать всю эту гору вещей.
К счастью, я маг. Пусть и в мире без магии.
Но умный эльф всё своё носит с собой. Так что, даже не входя внутрь, я мог без проблем обчистить эту «дачу».
И в этом мне помогут фейманы.
Крохотные создания, живущие на границе микро и макро реальности. Обретающие плоть, только когда им захочется. Взбалмошные и непостоянные. Хитрые и игривые. Непоседливые и… да, просто люблю этих сорванцов, вот и всё.
Пусть многие считают, что они приносят мало пользы и вообще бывают докучливы и прилипчивы. Для меня они, словно улыбка богов, шутка обретшая жизнь. И сейчас мне очень сильно понадобится их помощь.
Я понимал, что для того, чтобы вызвать фейманов мне понадобится весь оставшийся у меня в запасе эфириум. Мало того, я должен буду снять с себя заклятье «зеркального двойника», чтобы вернуть потраченную энергию. А значит после, Штырь снова станет самим собой, а Миндарис примет свой истинный облик.
И тогда за мной начнётся настоящая охота.
Но я принимал правила игры. Бессмертному иногда тоже хочется заново ощутить остроту жизни.
Итак, заклинание «миндарийского круговорота» готово сорваться с моих уст. Безусловно, мне не чужда радость от собственноручно созданной магической формулы. Так что, запечатлев своё имя в её названии, я увековечил себя в пантеоне великих чародеев. Пусть об этом и знаю пока только лишь я.
Пальцы плетут прихотливые узоры, а горло выводит тональные рулады. Я чувствую, как распадется заклятье, но эфириум не уходит обратно в поток, возвращаясь к своему естественному состоянию. Магическая сила, словно всасывается обратно, свиваясь в тугую спираль. Заново переживая трансформу, она принимает нужный мне вид.
Это вызов. Крик во Вселенную. И чем он громче, тем больше шансов, что кто-то откликнется.
Тишина. Безмолвие. Недовольный шёпот иномирных демонов, чей сон я потревожил своим возгласом.
Я вновь бросаю камень своего призыва в океан бытия.
И снова лишь шелест ночи вокруг.
Жду. Терзания одолевают меня, но я стараюсь успокоиться и сосредоточиться.
Ещё одна попытка. Мгновения пролетают одно за другим, и вот где-то на грани сознания я слышу знакомое хихиканье.
— Миня, остроухий братишка, ты ли это?
Улыбаюсь. Только одному существу на свете позволено так разговаривать со мной.
— Кто же ещё не даст тебе заскучать? Бери всех своих друзей и мчи ко мне. Тут намечается веселье и отличная заваруха.
— О! Феерично-эстетично! Я только за! А кормёжка будет? — пищит радостно-возбуждённый голосок.
— Обязательно! Дам сожрать, что захочешь, — улыбаюсь я.
— Ууу! Шикарно-вульгарно! Мы уже летим!
И, спустя секунду, вокруг стало тесно. Бесчисленные толпы порхающих и хихикающих созданий, размером не больше мизинца, заполнили всё вокруг. Ночной лес осветился призрачным сиянием и наполнился жужжащим гомоном болтливых фейманов.
Я поднял руку, призывая к тишине.
Разумеется, меня никто не послушал.
Это же фейманы!
Глава 11
Неутомимым потоком крохотные существа вытаскивали из дома всё, что было внутри. Одежда, предметы интерьера, какие-то инструменты, украшения, чего только не попадалось мне на глаза.
Дальше происходил процесс выбора. Что переносить в указанную точку, а что можно сожрать.
Я коротко кивал, когда вещь нужна. В остальных случаях мне достаточно на секунду задуматься, как её, буквально в мгновение ока, развоплощали.
Аппетит у фейманов просто чудовищный. Вообще, они могут есть любую материю, но к металлам и особенно золоту, у них особая тяга.