Повертев головой в поисках звука, я увидел вдалеке пыльное облако, что, поблёскивая красными отсветами, двигалось в моём направлении.
Неужели земляной дракон? Так их же вроде извели, как три тысячи лет назад. Или здесь действительно творятся удивительные вещи?
Сражаться с этой тварью времен моих дедов бессмысленно. Особенно в моём положении. Но понаблюдать за почти что ископаемой живностью хотелось бы. Для этого пригодится заклинание мимикрии. Оно даёт возможность казаться для других тем, что они сами хотят видеть.
Накинул на себя такой волшебный саван, и животные принимают тебя за своих собратьев, люди смотрят, как на старого знакомого, а уж такие твари точно за что-то несъедобное примут. Главное, чтобы ему сейчас не хотелось самку увидеть. Тогда уж точно проблем не оберёшься.
Привычно сведя пальцы и кисти в нужную фигуру, я гортанно вскрикнул несложную фразу на староэльфийском и… ничего не произошло.
Магия! Её нет! Пора уже запомнить особенность этого места.
Хотя, у меня есть одна хитрость в запасе. Похоже, создатели антимагического купола не предусмотрели возможность того, что кто-то принесёт эфириум с собой.
Да, пусть эта вещица годится только для таких несложных, почти примитивных заклинаний. И я чаще использую её, как сентиментальное напоминание об ушедшей любви. Но сейчас крохотный кулон с частичкой метеоритной пыли был, как нельзя, кстати.
Заряда, хранившегося в нём хватит на два-три простейших магических воздействия. Но пока мне достаточно и этого. Главное, распорядиться таким подарком судьбы с умом.
Открыв дорогую для сердца вещицу, я прикоснулся к мерцающей фиолетовым оттенком пылинке и осторожно вобрал в себя практически неощутимую каплю эфириума.
Вернув кулон на шею, я ощутил, что знакомая магическая сила вновь растекается по моему телу, требуя воплощения. И я выполнил наше обоюдное желание, набросив на себя невидимый обычному глазу саван, что дарил мне способность становиться тем, кого хотят видеть.
Так, теперь во «всеоружии» можно подойти к этому уникуму поближе. Интересно все-таки, какие манипуляции и трансформы творил кудесник, возродивший к жизни ТАКОЕ.
Или это причуда природы, сохранившая свои плоды далёко от известных мне земель.
Учёное любопытство вело меня вперёд.
Постепенно из дрожащего марева стал появляться настоящий монстр. Багровый и дышащий жаром, он все-таки очень отличался от рисунков, виденных мной в старинных фолиантах. Бестиарий, созданный моими предками, отличали скрупулёзность и болезненная точность в передаче картин различных тварей. Так что придраться к тому, что художники изобразили зверя неверно, просто невозможно.
Скорее передо мной пожирало почву и растущие травы какое-то другое существо. Тем более, формы его слишком угловаты и резки. Да и звуки не похожи на рычание. Скорее, гул какого-то огромного механизма.
Но кто будет строить столь большие машины, да ещё и для непонятных целей? Прихоть безумца или я чего-то не понимаю?
Неожиданно рычащий краснокожий монстр утих. Теперь его рокот спрятался куда-то внутрь массивного туловища. Замедлил движение и, наконец, остановился.
Я тоже замер. Может заклинание перестало работать?
Сверкнувший солнцем чудовищный глаз вдруг поднял веко и открылся. Изнутри головы высунулся молодой парень и крикнул обращаясь ко мне.
— Эй, ты чьих будешь? Чего по колхозному полю шатаешься?
Удивительно, но я прекрасно понимал его. Хотя по внешнему виду он принадлежал к небольшому народцу, что обитал на окраине Альказара. Там, в верховьях горных рек, жили те, кто называют себя людьми.
Что же они делают здесь? Да ещё и в утробе такого непонятного существа?
Вот уж очередная загадка.
И для начала стоит наладить контакт.
— Приветствую, человек. Меня зовут Миндарис Решающий, я высокородный эльф, ректор магической академии его Величества Короля Санктуриона Второго и сын Соборного Архимага Дандраэля Перволунного. Назови своё имя и род, — величаво начал я.
— Чего? Ты пьяный что ли? — удивился спустившийся на землю парень.
Неужели он не понял меня? Или здесь не приучены к вежливому обращению?
— Ну точно, пьяный. А по морде, так на Клима из соседней деревни похож. Только высохший какой-то. Что плохо тебе, болезненный? — продолжил он, подходя ко мне ближе.
От столь наглого обращения я возмутился и уже хотел отпустить ему пощёчину. Но вспомнил, что всё же нахожусь неизвестно где, и вести себя так неподобающе для высокородного эльфа.