Их сермяжная правота дошла до меня гораздо позже. Вместе с отрезвляющим пониманием, что государство — это более крутая и безжалостная банда. Нежели обычная шайка беспредельных рэкетиров. И подход у государства к пыткам своих и чужих граждан намного серьёзнее. Ни на йоту не сомневаюсь, что при составлении методички ГРУ для экстренного потрошения носителей инфы, были задействованы ведущие академические специалисты СССР. Лучшие ученые не только в области медицины, но и психологии. Это бесшумный паяльник где-то там, за спиной и в жопе. И ты его не видишь. А тут сверло на твоих глазах и в твою же коленку вгрызается… Жужжит и кроваво-костные брызги из твоей родной коленки летят в тебя же! И всё безвозвратно до ледяного ужаса… Нет, никак не по разгильдяйскому недомыслию разведосы тогда с неучтивого чичи штаны сняли! Как их учили, так они и сделали.
Я и теперь поставил переключатель на молоток. Чтобы не только сверлил, но и непременно долбил. Единственное, с чем второпях лоханулся, так это с оборотами. Должно было быть очень медленно. Чем медленнее, тем больше эффект от инструмента и тем разговорчивей клиент. Во всяком случае, так вояки объясняли. Ну да ладно, думаю, что товарищ капитан и так оценит все преимущества технического прогресса.
Отложив инструмент на стол, я взял чайник и начал поливать голову упрямца. Этого для возвращения собеседника в реальность оказалось недостаточно. Пришлось прибегнуть к традиционному приёму и отвесить молчуну пару лещей. Утырок замычал и заворочался. И только потом открыл глаза.
— Будешь орать, я тебя убью, ты меня понял? — ровным голосом задал я вопрос.
Губанов затряс головой, показывая, что понял и орать не собирается. Развязав на его затылке узел, я вытащил из его рта затычку.
— Поговорим? — не обращая внимания на его слёзы и тонкое поскуливание, обратился я к бывшему коллеге, — Имей в виду, будешь дальше упорствовать, я тебе все суставы продырявлю, ты в этом даже не сомневайся!
Голоса я не повышал и эмоционально свои угрозы никак не окрашивал. Капитан Губанов не переросток из ПТУ, подломивший уличный ларёк или изнасиловавший припозднившуюся прохожую. Его на голос и громкие угрозы не возьмёшь, с ним надо тоньше.
— Я всё скажу! — глядя на меня совсем другими глазами, нежели еще пять минут назад, сдался бывший опер.
Теперь это безвозвратно сломленное существо опером уже точно, не было. Он и человеком, в полном смысле этого слова, тоже уже не был. Именно ради этого его состояния, всё зверство и было проделано. Нет для него сейчас такого предательства или иной какой-либо мерзости, на которые он не пойдёт. Ради того, чтобы к нему не приближался я. С дрелью профессора. И будь я на его месте, результат был бы тот же. Это жизнь, а не кино про героических советских штирлицев. Однако надо продолжать работу, лирику следует оставить на потом, до лучших времён.
— Повторяю, если соврёшь или утаишь что-то, я у тебя ни одного целого сустава не оставлю, ты это понимаешь? — я приблизился и внимательно вгляделся в глаза злодея.
Экс-капитан перекосился от ужаса и попытался податься назад, но у него ничего не получилось. Он зажмурился и протяжно завыл. И тут же умолк, опомнившись. Отлично! Значит, я добился желаемого! Капитан мне верит. Он поверил, что убью!
Губанов открыл безумные от боли и страха глаза, и мелко затряс головой.
— Я понимаю! Я всё тебе скажу! — скосив глаза, он с ужасом и трясущимися губами смотрел на своё мокрое от черной крови колено. Дырки в ноге почти не было видно. Вместо неё торчали какие-то непонятные махры и красно-белое крошево. Немного, но для того, чтобы впечатлиться даже мне, этого хватало с избытком.
— Мне в больницу надо, Корнеев! — срываясь на всхлипы, просительно и жалобно проскулил Губанов. — Я тебе по пути всё расскажу! Всё! Прошу тебя, отвези меня в больницу!
Что ж, он действительно утратил способность трезво мыслить! Дырявить ему вторую коленную чашку мне не хотелось и я форсировал беседу.
— Вопрос первый! Кто тебе указал на меня? Кто тебе сказал, что касса Водовозова у меня? — я указал рукой на стол, где лежал электроинструмент, — Не нужно меня провоцировать, отвечай! Ну!!
Я подался к столу и протянул руку к электроинструменту.
— У покойника подруга была, — перемежая слова со стонами, начал открываться мой респондент, — Она и сейчас на «ликёрке» работает. На складе. Она про тебя всё и объяснила! Она сама меня нашла.